Призрак Белой страны. Бунт теней исполненного (сборник) - стр. 15

Александр подошел к служебному входу, постучал. Долго не открывали, наконец, звякнули ключи, показалось сердитое небритое лицо:

– Спектакли отменяются!

– Мне нужен режиссер Степанов.

– Никита Никодимович занят, никого не принимает.

– Меня он примет.

– С какой стати?

– Я из газеты, вот удостоверение.

– Из газеты?! – дверь мгновенно распахнулись. – Значит, это вы с ним договаривались?

Горчаков понятия не имел, кто и о чем договаривался. Но удачным моментом следовало воспользоваться:

– Я.

– Проходите.

За Александром потянулась толпа, охранник зычно рявкнул, чтобы не рвались, потому что «все равно не пустит». Посыпались вопросы: «Кто убил Федоровскую?», «Кто заменит ее в «Грозе» и «Коварстве и любви»?», «Не снимут ли эти спектакли из репертуара?», «Почему кому-то сделали исключение и пропустили?» Охранник, долго не церемонясь, захлопнул дверь и вытер со лба капельки пота:

– Уф, достали! А вы проходите, господин. Никита Никодимович предупредил, что к нему приедет человек из Белгорода. Как-то бишь ваша газета?.. «Вопросы театра»?

– Именно так.

– Я провожу вас.

– Не стоит. Сам найду. Только объясните: куда? И как пройти?

Горчаков слушал и аккуратно оглядывался, опасаясь, как бы случайно не появился Никита Никодимович. Конечно, Александра в городе знают, не посмеют указать на дверь. Но и конфликта с этой неуправляемой гориллой – охранником хотелось избежать. А то вдруг выкинут, а потом извинятся. Очень нужны эти извинения!

– …Понятно, сударь? – услужливо поинтересовался охранник.

– Да, благодарю вас.

Горчаков уже поднялся на ступеньку, как с губ слетел еще один вопрос:

– Госпожа Прохоренко и господин Лапин здесь?

– Никого нет из труппы. Один Никита Никодимович.

По ступенькам – на второй этаж. По коридору промелькнула тень. Или Александру это показалось?

На дверях нет табличек. Куда ему? Охранник-горилла сказал: «Как поднимитесь по лестнице – четвертая комната?» Нет, через четыре комнаты?..

Похоже сюда. Вон и дверь слегка приоткрыта.

Александр легонько постучал, но никто не ответил. На всякий случай он толкнул дверь и увидел пустую комнату, дальше – дверь, которая, вероятно вела в следующую. Именно оттуда донеслись обрывки фраз:

– …ничем не выдать себя.

– А если докопаются? Там ведь не дураки.

Голоса принадлежали мужчинам. Через мгновение дверь открылась, они вошли в комнату, где находился Горчаков.

Одного Александр узнал его сразу: похожий на колобка, с глубокими залысинами человечек был никем иным, как режиссером театра Степановым Никитой Никодимовичем. Второй – высокий, темноволосый, с пышными усищами. «Не про него ли рассказывала Лика?»

– Я вас знаю, – голос у Степанова был нервным, срывающимся. – Вы газетчик.

– Да, работаю в «Оскольских вестях».

– Как вы прошли? Я ведь дал указание никого сегодня ко мне не…

– На то я и газетчик, чтобы проходить через любые препятствия.

– Я не намерен давать интервью.

– Всего несколько вопросов.

– Нет! Впрочем, – тут он посмотрел на черноусого и судорожно закивал. – Спрашивайте!

– Есть предположения, кому могла помешать Федоровская?

– У нее имелись недоброжелатели, – голос Степанова вдруг задрожал сильнее. – А у кого из талантливых актеров их нет? Бездари – те действительно никому не нужны.

– Недоброжелатели настолько ненавидели ее, что решились на убийство?