Призрак Адора - стр. 28
Сквозь мою рассечённую кожу вплыла вдруг в меня противная, вяжущая слабость, и почувствовалось, какое у меня тёплое, беззащитное и болезненное тело. Я на минуту стал словно младенец. Вот так. Вот и всё…
– Э-эх, пропадём! – заорал я не своим голосом, почувствовав вдруг, как что-то изнутри подхватывает меня и несёт, и, перехватывая рука под руку длинную ребристую рукоять, заплескал Крысой, с отчаянным и радостным бешенством, отдавая последние силы.
Точно и твёрдо встречали каждый мой удар скрещенные меч и дага, и я знал, что сейчас ослабну, и тогда под мой слабый удар встанет один только короткий клинок, а освободившийся меч легко и умело взрежет мне брюхо.
Четыре удара я уронил в страшную силу, не знаю, как только он выдержал, а уже пятый был слабее – чуть-чуть, едва ощутимо, но и он, и я это почувствовали. Показалось вдруг, что понимающе улыбнулись мне два круглых прорезанных глаза. Ещё удар он переждёт, и…
Страшный грохот ударил мне в уши. Яркая вспышка осветила на миг чёрную маску, смуглое, пугающе мускулистое тело, широкие, атласные, малиновые штаны. Таким же алым цветом окрасилась грудь нападавшего – большой кусок вырвался из неё сбоку и разлетелся по щербатой кирпичной стене.
“Бэнсон! Седьмой пистолет!” – подумал я, остановившись в изнеможении. И не вовремя: выскочил из темноты справа узкий клинок и укусил меня в правое плечо. Всё, что я смог сделать, – это перехватить Крысу левой рукой, выставить её перед собой и попятиться. Снова дёрнулся клинок, но его вдруг подшибла уже знакомая, развернувшаяся в обратную сторону дага и тут же мелькнул едва различимый в тумане кривой изогнутый меч. Нападающий охнул и пал.
– Осталось четверо, мистер Том, – прогудел ободряюще Бэнсон, и в это время впереди, в самом начале тупика гавкнул родной, узнаваемый выстрел, и сразу же послышались тяжёлые и частые удары. Закоулок заполнили люди в красных рубахах.
– Одного оставьте, – выговорил я, стремительно слабея от боли в плече.
– Оставьте одного! – рявкнул Бэнсон.
Он перебросил меч и дагу в одну руку, а второй, схватив меня за шиворот, как котёнка, усадил на кучу мусора.
– Плечо – пустяк, мистер Том, – испуганно и торопливо говорил он, – это не грудь, и не живот, и не шея…
– Цел? – выпалил, подбежав, Стоун.
– Живого взяли? – скрипя от боли зубами, спросил я его.
– Есть, есть один живой. Вы-то как?
– Нога и плечо…
– И нога ещё?! – воскликнул Бэнсон, уже заматывающий чем-то рану на плече.
– Но там совсем пустяки. Больно только. Как вы здесь оказались?
– Так ведь выстрелы услышали, всё поняли, – ответил взволнованный Стоун. – Оставили в шлюпке двоих, остальные – сюда. Вот только закоулок этот не сразу нашли. Хорошо, набежал на нас один с разрезанной шеей, приставили ему нож к рёбрам – он нас быстро привёл. И сразу же умер. Кровью изошёл.
– Так, все сюда, – сказал я, приподнимаясь.
Бэнсон, Стоун и шестеро в красных рубахах окружили меня плотным кольцом.
– Бэн, возьми горсть золота и разбросай вокруг. Пусть полиция не ломает голову – из-за чего здесь война. Собери пистолеты. Кто-нибудь, помогите ему!
Три человека принялись ощупывать тела и землю вокруг них.
– Если найдёте какие-нибудь бумаги – всё забирайте! – крикнул я им.
– Мы оружие возьмём? – спросил меня Стоун.
– Да, – булькающим от боли голосом ответил я. – Здесь его много. Берите, чтобы у каждого было что-то в руке. Затем. Берите схваченного и вот этого, в маске. Почему-то лицо прятал. Обоих – на “Дукат”. Там будем выяснять, что происходит. Всю команду вооружить – и в трюм, чтобы на палубе никто не маячил. Мы с Бэнсоном сейчас в Бристоль, а завтра приедем. Энди, отправь с нами двоих. И возьмите себе плащи у этих, – я кивнул на лежащие среди мусорных куч изломанные тела. – Прикройте свои рубахи, ведь за милю видно, что вы с “Дуката”. Всё. За дело.