Призрачная любовь - стр. 30

– Кстати, первыми библиотеками были стены пещер, – напомнила я. – И первыми картинными галереями.

Он покраснел, и его румянец на щеках вернул в мой мир былую гамму цветов.

– Тем не менее, мисс Элен, я совершил нехороший поступок. Мне так хотелось быть с тобой, что я увлек тебя из богатого дома во мрак нищеты. И если ты откажешься от меня, я полностью приму твое решение.

Мне давно уже не уделяли столько внимания. Наверное, поэтому я отважилась на смелый ответ:

– Ты можешь видеть и слышать меня. Это делает тебя самым дорогим и привлекательным человеком в моем мире.

Он долго не сводил с меня глаз:

– Тогда я твой бессменный зритель.

Дверь снова с грохотом открылась, и в комнату заглянул его брат Митч:

– Телефон.

Джеймс недоуменно посмотрел на него.

– На трубке один из твоих засранцев, – раздраженным тоном пояснил мужчина. – Ты будешь говорить с ним?

Джеймс вскочил на ноги и последовал за Митчем в коридор. Я рассеянно осмотрела стены, завешенные фотографиями. Мой взгляд скользнул по рисункам Билли, которые лежали на столе, – блокнотным страницам, разрисованным монстрами. Какое-то время я рассматривала чудовищ с выпученными и налитыми кровью глазами, с дымящимися ноздрями и мускулистыми ногами. С их оскаленных клыков сочилась слюна. Края страниц трепетали от моих эмоций. Затем я заметила журнальную вырезку, приклеенную скотчем к стене у кровати. Это был снимок молодой женщины в белом хлопчатобумажном платье. Она стояла под водопадом. Ткань намокла, прилипла к телу и стала полупрозрачной. Голова женщины была откинута назад, глаза закрыты, губы раздвинуты в томной неге. Я видела такие картинки на майках парней и на книжных обложках, но меня смутил тот факт, что этот эротичный образ висел у изголовья кровати, на которой спал Джеймс. Я почувствовала волну горячей ревности и поэтому не сразу вспомнила, что фривольный снимок был выбран Билли Блейком, а не Джеймсом.

Когда мой друг вернулся, он выглядел озабоченным. Джеймс хотел закрыть дверь, но Митч размашистым ударом ладони распахнул ее настежь.

– Ты никуда не пойдешь этим вечером, – сердито рявкнул он.

– Как скажешь, – ответил Джеймс, встав между мной и братом.

– И чтобы я не видел здесь этого паршивца!

– Он не придет сюда, – заверил его Джеймс.

– Ты и шагу не сделаешь без моего разрешения, – напомнил Митч.

– Я знаю.

Мужчина хмуро посмотрел на Джеймса.

– Ты не должен запираться в комнате, – сказал он.

– У меня болит голова.

Лицо Митча помрачнело:

– Ты снова принял дурь?

– Нет, – ответил расстроенный Джеймс.

– Если будешь лгать мне, я выдеру тебя ремнем.

– Я не обманываю. Мне просто не хочется зависать с твоими друзьями.

Странно, но эти слова успокоили Митча. Он покачал головой и закрыл дверь. Джеймс снова защелкнул цепочку и, вернувшись к постели, сел на одеяло.

– Извини за все эти вторжения, – сказал он. – Мне хочется задать тебе сотни вопросов. Я даже не знаю, с чего начать.

Он неловко передвинулся и скрестил ноги.

– Ты смелый! – прошептала я. – Лично мне не хватило бы мужества стать одной из них.

Его долгий взгляд напомнил мне о тех моментах, когда мистер Браун буквально замирал над строками любимых произведений. Он погружался в описанный образ и подолгу не переворачивал страницу, как бы мне того ни хотелось. Это воспоминание о нем и моих недавних муках во время бури отрезвили меня, как холодный душ. Представив, что мне придется провести ночь рядом с Джеймсом, я не на шутку встревожилась.