Признание - стр. 37
– Насколько я понимаю, у вас были братья – примерно ровесники мистера Рассела. Они когда-нибудь проводили вместе время – может, ходили по реке на лодке?
Абигейл искренне рассмеялась и даже порозовела:
– Да что вы, мистер Ратлидж! Не могло такого быть, и все тут. Правда, Бен присматривался к тому, как мистер Рассел одевается. Он мечтал поступить куда-нибудь на службу лакеем, а со временем и стать камердинером. Пару раз он наведывался в «Берег» вместе с отцом, а по возвращении, бывало, говорил: «Интересно, чем он чистит туфли?» или «Он, должно быть, сегодня одевался второпях. Спинка его сюртука не выглажена как следует». И голосам их он тоже здорово умел подражать. У него все получалось как будто само собой.
– В самом деле? Может, он надеялся, что Расселы возьмут его к себе на службу?
– Нет, что вы, сэр, он и не думал устраиваться в «Берег». Бен говорил: лучше он поедет туда, где его никто не знает. Но то, чему он выучился, поможет ему вписаться – вот его подлинные слова. – Абигейл покосилась через плечо на мужа. – Здесь-то он был рыбацким сыном, а в другом месте, как он думал, может стать кем угодно.
Оказывается, Бен Уиллет был тщеславным.
– Как ваш отец отнесся к его желанию пойти в услужение?
– Бен ведь был не единственным сыном. Другие братья пошли по стопам отца… Еще до войны. Томми и Джозеф не вернулись из Франции. Но Бен всегда был у отца любимчиком; по-моему, отцу жаль было, что Бену не хочется ходить на промысел.
– Вы знали Джастина Фаулера?
Абигейл Барбер покачала головой.
– Он, кажется, доводился Расселам родней… Но я его никогда не видела. В Фарнэме он не показывался. Мы между собой решили, что он сноб.
– Имеется ли кровное родство между Расселом и Фаулером?
– Чего не знаю, того не знаю, сэр…
Откуда-то из задней комнаты послышался слабый голос, звавший Абигейл.
– Отец. – Она быстро встала. – Плохо ему!
Ратлидж тоже встал.
– Еще один вопрос. Мисс Фарадей, случайно, не наведывалась к вам в деревню?
Абигейл сразу как будто застыла.
– Да, я знаю, о ком вы говорите. Если хотите знать, она ни одного парня не пропускала, а на нас и внимания не обращала.
– Вы имеете в виду кого-то в особенности? – спросил Ратлидж.
– Один или два раза я видела, как она разговаривала с Беном. А он потом уверял – ничего, мол, подобного.
Абигейл извинилась и поспешила на свою вахту у постели больного. Ратлидж сказал:
– Спасибо. Миссис Барбер мне очень помогла.
– Правда? – отозвался Барбер, провожая его к двери. У порога он понизил голос: – А по-моему, вы сейчас немногим больше знаете о Бене, чем знали до того. Я же говорил вам, расспрашивать мою жену без толку.
– Да… возможно, я не ближе к тому, чтобы найти его убийцу.
– Тогда зачем вам все это понадобилось? – полушепотом поинтересовался Барбер.
– Я несколько раз поймал вас на лжи.
– На какой еще лжи?
Но Ратлидж не ответил. В неловком молчании они вернулись к тому месту, где он оставил машину.
Ратлидж понял, что пробыл в Эссексе дольше, чем намеревался. Он пустился в обратный путь в Лондон. На выезде из Фарнэма он испытал облегчение, когда деревня исчезла в зеркале заднего вида, скрылась в маленьком прямоугольнике стекла.
На войне его много раз выручало чутье, шестое чувство, которое неоднократно сохраняло ему жизнь, чего он, как сам считал, не заслуживал. Чутье, как ни странно, осталось с ним и после того, как он вернулся на службу в полицию.