Приятие того, что есть - стр. 27

Дайте подумать… Я был очень хорошим. (смеется) Я усердно работал. Был очень устремленным. Я был добрым и терпимым ко всем. Вы ведь не купились на это? (смех) Это была Милость!

Это была Милость?

Это была Милость в чистом виде. Я был свиньей большую часть своей жизни. (смеется) Дайте еще, и точка. Дайте мне еще. Я хочу еще. Этого недостаточно. Выпивки недостаточно. Наркотиков недостаточно. Секса недостаточно. Денег недостаточно. Известности недостаточно. Мне мало! Я сделаю что угодно, чтобы получить больше. Так что я не был хорошим. Я не помогал другим. Я не был щедрым. Я не был добрым. Я не был любящим. Я жил только для себя. И это очень больно. Это ужасная жизнь. Вы не пожелали бы себе такую, если бы у вас был выбор. Такая жизнь убивает множество людей, которые моложе меня. Но для меня, для этого механизма тела-ума была Милость. Представьте себе. Вот так я и сделал это. Так что если хотите следовать моим «путем», начинайте пить. (смех) Вам нужно многое наверстать. У вас впереди девятнадцать лет тяжелой жизни!

А будет считаться, если я жил с отцом-алкоголиком?

Нет! Я не жил с отцом-алкоголиком.

Но вы сказали, что были готовы на все. Мне кажется, что быть готовым на все – значит привлечь Милость. Это и произошло, не так ли?

Нет. Это совершенно другое.

Нет?

Нет. Это просто произошло. Это просто было очередным событием в феноменальности. Безличным. Я ничего не делал. Этот механизм тела-ума, называемый Уэйном, просто инструмент. Это плоть и кости, связанные с нервной системой, соединенной с мозгом. Это просто какое-то тело и какой-то ум, имеющие определенные генетические характеристики, в сочетании с определенными условиями. Это то, что реагирует. Это то, как через этот механизм тела-ума происходят действия. И все эти действия, все эти годы алкоголизма и наркомании, годы, когда я не был хорошим мальчиком, так сказать, были состоянием данного механизма тела-ума в то время. Затем произошла перемена. И эта перемена не была вызвана этим механизмом тела-ума.

И самым удивительным было то, что я был алкоголиком девятнадцать лет, возможно, алкоголиком я был семнадцать лет, но употреблял девятнадцать лет. И однажды ночью, после четырехдневного кутежа, я лежал в постели, и на меня снизошло ясное и четкое понимание того, что я больше не могу этого делать. Что это кончилось! Я почувствовал, что оно меня отпустило. Я физически почувствовал, что зависимость, пропитавшая мое существо, ушла. Она просто ушла. Ее больше не было. Я имею в виду, что до этого я просыпался по утрам, наливал себе ром в кофе, пил весь день, через день принимал по нескольку граммов кокаина, чтобы дотянуть до конца недели, и вдруг все это ушло! А я даже не хотел, чтобы оно уходило. Я не ждал, что оно уйдет. Мне казалось, что все и так хорошо.

Это было после встречи с Балсекаром?

Нет, нет, это было за полтора года до этого. Рамеш меня тогда не интересовал! (смеется) Меня интересовало только, чтобы дрожь унималась, когда я садился за руль, чтобы доехать до бара. Вот что меня интересовало. И это было единственное, что меня затрагивало. Мой единственный настоящий интерес.

Меня не интересовала духовность. Я не обращался к сидящему рядом в баре парню со словами: «Что, по-вашему, такое Источник и Основа всего?»