Приворот - стр. 8
Я лежала в кровати и упивалась страданием. Что ни говори, а жалеть себя приятно. Но в этом стыдно признаться.
В дверь тихо постучались, я не ответила. Стук повторился, затем еще и еще, становясь все громче.
– Входи, – сказала я и отвернулась к стене.
Маша нерешительно переступила порог. Каждый ее шаг сопровождал противный скрип половиц. Сестра присела на краешек кровати, положила руку мне на плечо. Сейчас начнет говорить, какая я неблагодарная, что я не умею ценить жизнь. Пусть. Она же моя сестра. Она думает, что так поможет мне.
– Мама сказала, что ты хотела резать вены, – тихо начала Маша. – Это правда?
Я не стала отвечать. Ей не понять, что я чувствую. Особенно, когда каждый день видишь, как тот, кого ты любишь всем сердцем, целуется с другой.
– Ты наверно разозлишься, но я должна спросить… У нас ведь никогда не было тайн друг от друга, правда? – Маша пыталась вызвать меня на разговор, но я упорно отмалчивалась. Было бы лучше, если бы она сгинула. Исчезла. Провалилась.
– Ты, правда, хотела покончить с собой, или… или это игра на публику?
Меня как током дернуло, я резко села.
– Какая игра на публику? Ты в своем уме? – закричала я. – Уходи отсюда! Я не хочу тебя видеть! Оставь меня в покое!
– Извини, извини, пожалуйста, – зашептала Маша, пытаясь взять меня за руку. Я вскочила с кровати и распахнула дверь.
– Убирайся! – крикнула я в лицо сестре. – Пошла вон!
Маша с размаху влепила пощечину. Я покачнулась и, зарыдав, сползла по стене. Щека горела, будто на нее плеснули кипящим маслом. Это так несправедливо! Как Маша могла подумать, что я устроила спектакль? Что я выдумала свою любовь, свою боль?
Маша терпеливо ждала, когда поток слез иссякнет. И вот я уже тихонько вою, обхватив колени руками.
– Он тебя обидел? Что он сделал? – Маша села передо мной и тряхнула за плечи. – Говори, что он сделал?!
– Ни… Ничего, – я зарыдала с новой силой, Маша отчаянно трясла меня за плечи. Голова болталась из стороны в сторону, вот-вот отвалится.
– Он сказал, что я для него только друг! – прокричала я сквозь слезы. – Что он любит эту идиотку Пескову! Что я ему НЕ-НУ-ЖНА!!!
– Так и сказал, не нужна?
– Да! – в ярости выкрикнула я, отталкивая Машу.
Сестра упала на кровать. Я схватила вазу с цветами и швырнула в туалетный столик, целясь в фотографию Ромы. Зеркало и ваза разлетелись вдребезги. Весь пол усеян осколками. Вот пройдусь по ним голыми пятками. Пусть телу будет больно! Зато душе, может, станет легче.
– Хватит! – испуганно закричала Маша.
– Не хватит! Не хватит! – вопила я, разбрасывая вещи. По углам разлетелись мягкие игрушки, любимый журнал разорван, кофточки скомканы.
Маша попыталась схватить меня за руки, но я вырвалась. Тогда она взяла чудом уцелевший графин с водой и выплеснула мне в лицо. Я замерла, а потом бессильно опустилась на кровать и уставилась в одну точку. Злость прошла. Я ничего больше не чувствовала. Мое тело застыло, я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Сердце стало биться так тихо, что вот-вот и остановится.
– Прости, прости меня, – Маша села рядом. – Я не верила, что ты так сильно его любишь.
– Я жить без него не могу, – глухо сказала я. – Не могу и не буду.
– Почему не будешь? Ведь…
– А я пытаюсь, но у меня не получается, – голос звучит совсем слабо, наверно, Маша с трудом разбирает, что я говорю.