Привет тебе от меня из 1942-го года - стр. 13
Соня первое время сидела в квартире, выходить в город не решалась. Она до жути боялась встретиться на улице с немцами, в них она видела деспотов и палачей. Спасал дворик, где можно было Эдику играть с двумя мальчиками постарше. Так повезло, что чужие во двор не заходили. Заходили в те дома, где квартировали немецкие и румынские солдаты, знали, что там есть продукты. Много появилось попрошаек, особенно детворы. Красивый когда-то город сейчас представлял собой жалкое зрелище. Голодные дети, словно бездомные собаки, с мисками стояли перед дверьми зданий, где располагались военные, и часами ожидали, пока им подадут что-нибудь из остатков пищи.
Были двадцатые числа октября, погода в это время стояла тёплая и солнечная. Неожиданно заявилась в гости квартальная; перепугались, чего это вдруг она сама по своей инициативе решила их навестить. На неё смотрели в ожидании чего-то важного, было видно, что ей не терпелось поделиться тем, что узнала:
– Приходил немецкий офицер с переводчиком, настроение у них радостное такое, приглашали местное население на площадь. Концерт они сегодня устраивают по случаю успешного прорыва. Переводчик сказал, что немцы взяли Нальчик, не сегодня – завтра дойдут до Каспийского моря, они уже не сомневаются в своей победе.
– Господи, что творится, да неужели никакой силы против них нет?! – в сердцах выпалила Анфиса.
А Соня чуть не рухнула в обморок: немцы уже рядом с Кизляром, как далеко они прошли вглубь страны! Выходит, действительно непобедимое никем это немецкое полчище, и нет никакого шанса изменить события. Какое-то время сидели молча, испытывая полнейшую обречённость.
Квартальная продолжила:
– У немцев уже и приказ есть переименовать наш город в Клейст-на-Дону. По всем улицам указатели на немецком, идёшь и чувствуешь себя в гостях у них. Я поначалу думала, ну отступили наши за Дон, там соберутся силами и погонят немцев. А что получается сейчас, что нам то делать? Спросить не у кого, коммунисты-начальники впереди всех сбежали, не забыли и имущество прихватить с собой. Профессора на хороших должностях устроились, а на нас серых людишек все махнули рукой. Среди ваших театральных тоже есть, кто перед новой властью низко кланяется. Паёк им выдают больше всех остальных – килограмм хлеба в день на семью.
Уговорила квартальная Анфису пройтись до главной площади и посмотреть, что там происходит, площадь располагалась недалеко от их дома. К месту торжества подтягивался народ, в основном, из любопытства. Центром площади был театр, массивное в виде трактора здание которого должно было символически указывать на величие той эпохи. По боковым, полностью застеклённым пристройкам, по форме напоминающим тракторные гусеницы, можно было подниматься на смотровую площадку и любоваться открывающимся видом на Дон.
Крыша мраморной громадины перед самым вступлением немцев была разрушена бомбой, стёкла все выбиты, внутри почти всё разграблено, но само здание сохранилось. Уцелело после бомбёжек и большое здание напротив, в нём оккупанты разместили свою комендатуру. Перед театром военный духовой оркестр играл марши. Кроме немцев здесь присутствовали и представители их союзных войск. Гражданские с восторгом глазели и удивлялись, какие немцы предусмотрительные, музыкантов с собой привезли, так верили в свою победу, а сейчас вовсю праздновали. На балконе стояли офицеры, воодушевлённо разговаривали друг с другом, самонадеянно смотрели вдаль в предвкушении новых побед. Советские войска отступили далеко, никто не мешал немцам праздновать.