Привет, Роза - стр. 30
«Я снова тут. Да, слушай, ты, когда уже приедешь? Мне надоело ждать. Много времени прошло. Это немалый срок. По крайней мере, для меня. Не знай, как там у тебя, какие временные измерения, но для меня это очень много. Может, хотя бы напишешь мне. Письмо. Да хоть на миллипизерном клочке бумаги напиши одно слово. Мне и этого хватит. Вот так ждать тебя без известий. Без общения. Ничего не знать и все равно ждать. Да я, блин, герой, наверное. Несу бред. Разговариваю с несуществующей Розой и немного с многоэтажками. Да все равно, никого же нет. Я не могу тебя найти, где бы ты ни была, разыщи меня сама. Ты можешь».
Лия вытаскивает из карманов черных джинсов тот самый кулончик в форме часов. Сложно постоянно называть этот кулон так. Пусть будет часокулоном. Это не часы, как можно было подумать. Тогда это были бы самые обыкновенные часы. Все выглядит немного по-иному: минутная стрелка, часовая стрелка, секундная. И ничего не двигается. Все замерло. Часы не тикают, отплясывая каждый миллиметр. Вместе с часами замирает время. Значит, уже невозможно бояться того, что время улетит, оставляя за собой только золотую полоску. Часокулон будто говорит, что время остановилось, и ты можешь делать все, что тебе хочется. Будто время специально ждет тебя. Оно не против твоей жизни и уступает свои секунды.
«Роза, ты всегда знаешь, что мне подарить. От кулончика я всегда была в восторге. Шик и блеск. Фу, когда я начала такое говорить? Сначала я подумала, что ты мне подсунула сломанные часы, но ты же всегда умеешь удивлять… ладно, хватит разговоров. Ничем они не помогут. Ты же не придешь сейчас. Иногда я злюсь на тебя, думаю, что ты бросила. Я знаю, у тебя есть какое-то оправдание, но ты слишком сурова ко мне. Лучшие друзья так не поступают. А Марк мог бы со мной связаться. Ведь между нами что-то определенно было. Можно назвать искрой. Я так скучаю».
Да, пора приступить к важному делу. О беседе с папой Лия забыла. Привыкла. До чего дошла. Обидно, конечно, но, что поделать. Только жить дальше и верить в то, что папа хоть раз в жизни не забудет о чем-то действительно важном.
Достав маленькие наушники из кармана, она подключила их к плееру и включила до боли грустную мелодию. Такая грустная, что даже клоун бросил бы все и убежал за кулисы, чтобы проплакать все выступление цирковой собачке под хвост. Лия догадалась переключить трек. Сейчас играет музыка из мегаромантического фильма. Она уже не помнит название этой мелодрамы, но конец счастливый, так что пусть наслаждается.
Секунды летят, не успевая появиться. Часокулон уничтожает время. Поэтому Лия растворяется. Закрывает увлажненные глаза, стирает нежной рукой скатившуюся слезу: пусть не успеет разбиться вдребезги. Через несуществующую секунду улыбается.
Всего лишь второе сентября
– Опа, наконец, вернулись голубки! – Голос Ромы всегда можно услышать, всеми силами стараясь игнорировать его.
– Мы не голубки, – прыснула Лия. Ей не нравится рыжий парень, который совсем недавно перевелся из другой параллели в «А» класс. Вроде умом не отличался, а решил учиться здесь, в якобы сильном классе.
– Мы не голубки, бе, бе, бе.
– Лия как всегда права, – хотел сказать круто, но получилось убито у Августа.
– Голубкиииии, – Рома не унимается. – Кстати, у нас новый учитель, Лия, а тебя не было вчера. Она спрашивала отсутствующих, в прочем, учителя всегда спрашивают их. Даже не интересно. Но зато она ниче такая. Четкая.