Привет, меня зовут Лон. Я вам нравлюсь? Реальная история девушки из Таиланда - стр. 14

Детство Бунтах кончилось. Она отправилась в Бангкок на поиски лучшей жизни. Ей уже не раз приходилось убегать из дома, чтобы избавиться от побоев и незаслуженных тягот. Но теперь нужно было заново заслужить любовь матери, чтобы получить возможность когда-нибудь вернуться. Рай для секс-туристов ждал ее с распростертыми объятиями. Так началась жизнь Лон. Ей было всего тринадцать!

Прибытие

В свои тринадцать лет я уже знала домашний и крестьянский труд. Но я понятия не имела, чем займусь в Бангкоке, и мне было очень-очень страшно. Я не могла себе представить, что ждет впереди, но твердо решила, что в бедности больше жить не буду.

Несмотря на свои юные годы, я не собиралась позволить невежеству и предубеждениям матери встать на моем пути. В глубине души я знала, что у меня есть потенциал. Моя жизнь может быть лучше, чем та, что была суждена мне в бедной крестьянской деревне. Мать волновала лишь судьба брата, которому она старалась предоставить все возможности. От меня с сестрами требовалось сидеть дома да ухаживать за животными и небольшим участком земли. Тяжелый труд, физическое и эмоциональное насилие заставили меня снова, в последний раз, сбежать из дома. Я не собиралась всю жизнь провести в Убоне, став бесправной и забитой крестьянкой. Я родилась не для крестьянской жизни и не для того, чтобы меня били и притесняли. А самое главное – я родилась не для того, чтобы быть бедной!

Я купила за девяносто пять батов самый дешевый билет на автобус с вентиляцией, в котором мне предстояло ехать десять часов. Поездка на автобусе с кондиционером обошлась бы в сумму, которую можно было заработать за три дня в Бангкоке. Впрочем, кондиционер я видела всего пару раз в жизни, когда заходила в дорогие магазины, где все равно ничего не могла купить. У меня было очень мало денег, и каждый бат казался мне едва ли не золотым.

Мать сунула мне триста батов и велела больше не показываться ей на глаза. Все винили меня в смерти отца. Я и не собиралась возвращаться – по крайней мере, в те беспросветные условия, из которых уже несколько раз убегала. Я рассудила, что вполне заслужила эту жалкую сумму, и даже намного больше. Моя трудовая жизнь началась еще до школы. Я вообще не помню времени, когда бы ни работала. А еще я решила, что не останусь в Убоне до конца своих дней. Там ни у кого не было достойного будущего. Но важнее всего, что будущего в Убоне не было у меня!

Я приехала в Бангкок вечером. У меня оставалось двести пять батов – все, что отделяло меня от голода. Я не могла позволить себе даже дешевую гостиницу. В ту первую ночь я ночевала на автовокзале; только жужжащие москиты составляли мне компанию. Я выуживала из мусорных бачков выброшенную кем-то еду и допивала остатки воды из бутылок. Мне некуда было идти, я никого здесь не знала. Я была маленькой девочкой, заблудившейся в огромном, деловом, людном и космополитичном Бангкоке – в городе, который, как мне вскоре предстояло узнать, был секс-столицей мира. Этот город стал моим новым домом.

До своего приезда сюда я ни разу не видела лифта и не ездила на эскалаторе. Торговые центры и офисные здания поражали меня своими размерами. Улицы были запружены тысячами машин, пикапов, дряхлых красных автобусов с вентиляцией – и сверкающих синих, с кондиционерами; все они двигались бампер к бамперу и сеяли хаос. Серо-черные выхлопные газы загрязняли воздух, а оглушительный шум тысяч клаксонов разрывал барабанные перепонки. Десятки мотоциклов возглавляли потоки машин на каждом перекрестке, а множество пешеходов отважно лавировали, уворачиваясь от движущегося транспорта, при переходе улицы. Ни водители, ни пешеходы не обращали особого внимания на светофоры. Казалось, тайцы передвигаются, глядя только прямо перед собой и не заботясь о своей безопасности. Фаранги