Притяжение. На острие чувств - стр. 26
– Мя-я-я, – заорало нечто. Вернее, совершенно грязный и озверевший котенок. Хотя котенка в нем узнать почти невозможно.
– Господи, шарахаются тут всякие. Пьянь. Или наркоман, – пробубнила проходящая мимо бабка. – Только заразу разносят.
– Бабуль, котенок не нужен? – спросил ее.
– Еще и живодерством занимаются, – прошла мимо и даже не отозвалась.
М-да… Пойми этих старых.
– Ну что, Тайсон, кажется, надо его отмывать, раз спасли. Похоже, у нас прибавление, – хмыкнул и сунул за пазуху. Благо в толстовке, иначе замерзнет этот чертенок.
Торопимся домой. Тайсон на меня часто поглядывает. Словно проверяет, все ли хорошо у мелкого. А он примолк и дрожит.
Дома отпускаю с поводка пса.
– В ванну, лапы мыть, – командую и тот, виляя бесхвостой задницей, шлепает в нужном направлении.
Я следом, вытаскивая по пути котенка.
– Ну что ж… приступим.
Справился с котенком, который оказался рыжим. Какое совпадение. Аж улыбнуло.
Пока этот комок шерсти возился на полотенце, вымыл лапы псу.
Вместе прошли в комнату и там на диване Тайсона расположил гостя, который так и норовил вылезти за пределы полотенца.
Достаю телефон. Висит непрочитанное:
“Эй…ты там жив или уснул?”
“Спасал”, – напечатал и тут же приходит ответ. Ждала?
“Кого? Себя вытаскивал из ванной? Или убегал от подружек?”
“Тайсон нашел зверя. Прикинь, как две капли воды похож на тебя” – печатаю и делаю фотографию пришельца, отправляю Кате.
Катерина
– Поговорить? – оборачиваюсь. – Боже, Гриш, о чем? – смотрю на бывшего и не понимаю, как я в такое влипла.
– О том, что хватит дурить, Кать, мы взрослые люди, должны соображать по-взрослому. Поехали домой, – говорит так, словно я неразумный ребенок.
– Гриша, у меня свой дом и ты туда не поедешь. Мы все уже обсудили. Я не хочу больше снимать лапшу с ушей, понимаешь? Я больше не хочу за тебя замуж, не хочу семью с тобой. Я вообще тебя больше не хочу, мне даже находиться рядом с тобой противно! – только высказавшись, понимаю, что кричала.
– Кать, да прекрати уже эту истерику. Ты же разумная женщина. Ну с кем не бывает?
– Что? – кажется, я теряю дар речи. – В смысле?
– Да, блять, один раз сорвался. Сложный день был. Что смертельного произошло? – теперь злится он.
– Сорвался? Это так теперь называется? То есть ты так себе успокаивал нервы? Серьезно? – внутри все кипит от возмущения. – Как же у тебя все просто, – ткнула в него пальцем. – Устал – трахнул левую бабу. Нормально так устроился. А домой приехать? Поделиться своими проблемами? Мы хотели семью, вроде бы все так решают там?
– Кать, – делает шаг ко мне, а я отступаю. – Кать, Катюш, давай не будем усложнять все. Побесились и хватит.
– Не подходи ко мне, – упираюсь спиной в забор.
– Ты же все еще моя, Катя, – подходит вплотную, утыкается носом в волосы. А меня передергивает от отвращения.
Разве так бывает, чтобы в один миг человек перестал быть любимым? Перестал быть желанным? Чтобы отвращение накатывало даже при мысли о близости?
– Гриша, – пытаюсь его оттолкнуть, но он даже не шелохнулся. – Гриша. Все, это конец. Уходи. Ты зря сюда приехал, – толкаю его в грудь, а сама пытаюсь увернуться от его губ. – Меня сейчас стошнит, – пытаюсь выбраться, но теряю надежду, когда его губы находят мои и впиваются, причиняя только боль. Его язык по-хозяйски врывается в мой рот.