Притворщица - стр. 23
Да и женщины, с их особой чувствительностью к эмоциям окружающих, что роднило их с оборотнями из кошачьих, чутко реагирующих на отношение собеседников, женщины тоже тянулись к мужчине, словно укутывающему своим искренним восхищением и обожанием, что тоже экономило тому немалые средства. В общем, Риджес явно родился под счастливой звездой и прекрасно знал об этом, оттачивая с годами своё радушие и дружелюбие, не полагаясь только на весьма симпатичную, хоть и подувявшую с течением времени наружность, уже утратившую незримое сияние юности, которое почти любого делает очаровательным.
А Рончейя впервые играла в эту древнюю игру, но была настолько мила и неотразима в своей наивности, настолько хороша и свежа, что любой другой на месте ухаживающего за ней мужчины вполне мог потерять голову, натворив глупостей. Даже Риджес с трудом сдерживал себя от чрезмерных порывов, любуясь девушкой.
– Я заметил, как интересны вам вещицы и традиции других стран, – осторожно закидывал удочку мужчина, боясь спугнуть спутницу, с удовольствием пробовавшую маленькие пирожные, красочно расставленные на непривычно квадратном блюде. – Мне на днях предстоит деловая поездка в Дарбию, почти на границу с Лурбией…
Рончейя с замиранием сердца ждала продолжения фразы, сама не зная, чего ей больше хочется – услышать не слишком приличное предложение или… не услышать его. Ведь это могло бы приблизить мечту. А некоторые… сопутствующие этому и не очень приятные вещи вполне можно перетерпеть. Тем более, что терять ей уже нечего, хоть никто вокруг о том не знал.
– Если хотите, я могу взять вас с собой, – решился наконец Риджес, с трудом удерживая на лице всё ту же ласковую улыбку, так как внутренне уже готовился услышать резкий отказ, после которого снова придётся налаживать отношения; а лето такое короткое…
– Но это же неприлично! – Рончейя вовремя вспомнила, что во всех романах мужчинам приписывали инстинкты охотников, не интересующихся заведомо лёгкой добычей.
– О! Уверяю вас, дорогая, всё будет вполне прилично! – не получив гневной отповеди от оставшейся на месте, а не сбежавшей сразу девушки, мужчина оживился, привычно включая всё своё обаяние и красноречие.
В результате после заверений в том, что на корабле для Рони будет выделена отдельная комната – каюта, да и на постоялом дворе тоже, девушка всё больше задумывалась, что означало практически успех в правильно проведенных уговорах. Окончательно сломила её сомнения возможность ненадолго съездить и в Лурбию, до которой от курортного южного дарбийского городка было рукой подать, какие-то пара-тройка часов.
– Но… – какие-то крохи сопротивления у Рончейи ещё остались. – Мой отчим, он не отпустит.
– А вам обязательно ставить его в известность? – почувствовал реальную преграду своим планам Риджес, пытаясь сообразить, как её обойти.
– Как он может не заметить моё отсутствие? Мы же не на один день едем.
Мужчину порадовало, что о поездке говорится уже вполне утвердительно, как о почти свершившемся факте.
– Но вам же исполнилось восемнадцать? – решил уточнить он, чтобы после кивка девушки развить свою только что пришедшую в голову мысль: – Так, может, пора уже съехать от родителей? Я так понял, что ты… Разрешишь мне обращаться к себе на “ты”? – и снова кивок от Рони, которая затаив дыхание ждала подтверждения своим надеждам на финансовую помощь от нового знакомца. – Так вот, ты всё равно собиралась поступать в Академию, к чему ждать? Можешь переселиться ко мне, комнат в доме достаточно, ты сегодня видела, что в гостиной, где выставлена коллекция, было две двери. А это означает две спальни, одну из которых я с радостью предоставлю в твоё распоряжение до самой осени.