Притворись моей навсегда - стр. 41

– А ты отказывался играть. Считал такие мероприятия недостойным своего внимания, – улыбается воспоминаниям, а я понимаю, что просто обязан её уговорить. Не знаю, почему, просто нутром чувствую, что это безумно важно.

– Повторим? – склоняю голову набок, считывая её эмоции.

– Что повторим? – хмурится, сведя брови у переносицы.

– Твои вокальные подвиги, – вижу, как от понимания того, что я ей предлагаю, её глаза становятся размером с пятирублёвую монету.

– Черкасов, ты с ума сошёл? – выдыхает со смехом. – Где я и где сцена, – нервно смеётся, только я не намерен так просто сдаваться. Знаю, как можно её уговорить.

– Давай просто попробуем на репетиции, чего ты теряешь? – осторожно произношу, только эта девчонка явно так просто не согласиться.

– Черкасов, сцена и я – вещи несовместимые, – поднимается с пола, потревожив Люцифера, что лежит у её ног.

Этот кот вообще само спокойствие, тут мне повезло просто невероятно. Все звуки, что я извлекаю из своей гитары, этот шерстяной комок просто игнорирует. Может быть, у него глухота? Хотя когда Ева зовёт его к миске, насыпая корм, он тут же бежит, задрав хвост. Значит, музыку любит и принимает, чем заставляет меня гордиться – настоящий кот музыканта.

– Ты просто не ощущала на себе любовь и признание толпы, – прищурившись, произношу, но вижу, что Ева скептически приподнимает брови.

– Не уверена, что это предел моих мечтаний, – идёт в сторону кухни, а в моей груди поднимается раздражение.

– Как можно просто отказываться от такого? Как можно настолько не верить в себя? – взрываюсь и, подорвавшись с места, иду прямиком к Цветковой. – Другие бы почку продали ради такой возможности!

– А я повторюсь, – холодно отвечает. – Я – не все! – гордо вскидывает подбородок.

– Я уже понял, – бурчу недовольно. – Ты упрямей всех.

– Свят, ну правда! Зачем я тебе? – произносит с мольбой, заламывая руки, – У тебя куча поклонниц и так.

– Я не хочу всю жизнь играть в этом баре за копейки! – срываюсь, потому что мне уже надоел этот спектакль. Пора поговорить откровенно. – Я хочу, чтоб нас заметил продюсер и взял в разработку! – зло бросаю – Прямо сейчас! А ты своим отказом тормозишь всё.

– Ты говоришь так, как будто от меня это зависит! – зло бросает, отвернувшись.

– Ты – это то новое, глоток свежего воздуха, которого нам не хватало, – обхожу Цветкову и беру её руки в свои. – Просто попробуем! Я не говорю, что получится, но попробовать – чего тебе стоит? Что ты теряешь? – умоляюще смотрю на неё, вложив в свой взгляд все свои чувства, всё желание выбраться из этого замкнутого круга, что не отпускает. – Ева! Пожалуйста! Только попробуй!

Она несколько долгих секунд смотрит на меня оценивающе, а потом выдыхает:

– Хорошо.

Я победил. Я сделал шаг к мечте, который спонсировала моя бывшая одноклассница, оказавшаяся совершенным сюрпризом. Я никогда не встречал таких девчонок – не любящих славы, не стремящихся завладеть всеобщим вниманием, тех, кому плевать на то, какими они кажутся в глазах окружающих. И да, пусть я использую Цветкову в своих целях, только я понимаю, на что её толкаю. И осознаю, что это наш шанс. Шанс “Святых грешников” показать, что мы хоть чего-то стоим. Что не зря мы всё это затеяли.

Смотрю на Еву, которая в задумчивости кусает губы, и меня снова накрывает желанием попробовать их на вкус. И я уже знаю, что это снесёт мне крышу, стоит только притронуться к ней. Именно это и сдерживает меня от окончательного падения в пропасть под именем Ева. Искусительница, что толкает на грех, что воспламеняет самые потаённые желания в твоей душе, толкая в бездну. И хоть ты и знаешь, что оттуда нет выхода, всё равно продолжаешь медленно двигаться к краю.