Присягнувшая Черепу - стр. 12

Выход был очевиден. Пролет упал боком, обломки опор торчали, как сломанные ноги, остатки перил на западной стороне ушли в ил и скрылись в камышах, а восточные легли плашмя и походили теперь на мост без настила. Мне до них было футов пятнадцать, зато, если преодолеть это расстояние и выбраться на перила, до уцелевшей переправы осталось бы всего сто шагов. На эту сотню шагов приходилось с десяток проломов, но и то было лучше, чем месить грязь или пускаться вплавь по извилистым протокам.

Шаря глазами по образовавшемуся мосту в поисках удобного пути, я обнаружила, что мои свидетели уже там. Коссал стоял на перилах, скрестив руки на груди. Эла сидела на бревнах верхом, болтая ногами. Она пристроила на плече раскрытый зонтик, укрыв лицо от солнца. Старший жрец указал на меня – Эла прищурилась, улыбнулась и помахала мне рукой. Словно выбрались на пикник или на концерт под открытым небом, а жуткие вопли были лишь какофонией настраивающего инструменты оркестра.

Эла весело махала рукой, и сквозь сумятицу криков ко мне долетели ее слова:

– Ну что ты там, Пирр? Идем уже!

Я подобрала ножи и приладила их к голому бедру. Выбравшись из штанов, я осталась в подштанниках, но исподнее – плохая защита от змей и крокодилов. Лучше было поскорей выбираться из болота, а значит, предстояло пройти напрямик через кучку увязших в иле между мной и мостками людей.

Два крокодила подбирались к ним с юга. Одна женщина – тонкая как тростинка – свирепо колотила четырехфутовым обломком жерди, отгоняя животных, а двое мужчин тем временем тянули из трясины еще одну спутницу. Пока ей удавалось отбиться, но ясно было, что долго она не продержится. Тот крокодил, что поменьше, уже отвернул, подбираясь к ней сбоку. К тому же женщина, стоявшая выше колена в кровавой жиже, так увлеклась крокодилами, что забыла о прочих опасностях дельты.

Я обогнула ее сзади, нацелившись на ближайший участок переправы в обход этих четверых, чтобы меня не втянуло в заваруху. И только оказавшись вблизи обломившегося пролета, осознала, как высоко торчат перила. На переправе могли разъехаться две телеги, и когда широкий настил опрокинулся набок, он, даже частично уйдя в ил, образовал стену в два моих роста.

Вопли на западе взметнулись выше прежнего. Я покосилась туда: двое брели по отмели, стремясь, как и я, к спасительным мосткам. Третий, отставший, упал на колени, разинув рот в ужасающем вое. Вода вокруг вскипала красноватой пеной.

– Квирны! – вскрикнул кто-то, будто, назвав рыб по имени, мог отогнать стаю.

Первый несчастный зачем-то потянулся к своим товарищам, которым некогда было оглянуться, а потом ушел в мокрую могилу, смешав свои вопли с общим хором. Еще мгновение, и рухнул в протоку еще один и еще – тех, кто не успел выбраться на илистую отмель, пожирали одного за другим.

Мне, к счастью, не было нужды пересекать протоку, а вот с деревянной стеной надо было что-то делать. Из разлома торчали несколько досок, обещавших занозистую и ненадежную опору для рук и ног. К сожалению для меня, совсем рядом отбивалась от крокодилов женщина с жердью.

– Пирр! Ты поднимаешься или как?

Я подняла глаза на Элу, улыбавшуюся мне из просвеченного лучами круга зонта.

– Могла бы сбросить мне веревку, – сказала я.

Она расхохоталась, словно над замечательной шуткой.