Пристойное поведение - стр. 47

- Это очень грустно, - говорю я, присаживаясь на край кровати. Озерский вытягивается рядом. - Она знает?

- Нет. Не уверен, вроде бы пока нет. Я... просто устал от грязи, если честно. По этой причине я не могу от тебя отцепиться. Ты хотя бы знаешь, чего точно не хочешь. А это уже полдела. Все мои друзья — наркоманы, нет ни одного, кто бы не имел парочку постоянных любовниц. Нет вообще ничего, что следовало бы хранить. Двое сделали вазэктомию в прошлом году, потому что задолбались оплачивать аборты. Раньше мы были другими, я помню. Не знаю, почему к тридцати годам все превратились сплошь в циников и козлов.

Что тут скажешь? Я молчала. Просто была рядом с ним и слушала. Не думаю, что Егор ждал от меня согласия или опровержения своих слов, он слишком сильно ушел в себя, пока произносил это.
 

Мы устроили его ноут на краю кровати, а сами валялись весь вечер на простынях и смотрели ужастики. Я тянула красное сухое из его запасов, он вливал в себя минералку. Пару раз ходил в душ освежиться. Мы не говорили об этом, но я не маленькая, понимала, что его ломает. Так вышло, что в итоге мы нашли удобную позу, когда я на боку, а он обнимает меня со спины — в ней и остались. Не гладит, просто обнимает. Иногда я чувствовала его горячее дыхание у себя на шее, щеке, за ухом - как будто он наклонялся, чтобы поцеловать, но не позволял себе наглости. От этого ощущения ток пробегал по коже, кололо кончики пальцев.
 

- Я писал книгу, - сказал он негромко, возвращая меня в реальность. - О другом. Не о той жизни, что веду сейчас. Но бросил, потому что переключился на пошлые сериальчики, за которые хорошо платят.

- Ты ее не доделал?

- Нет. Не уверен, нужно ли. Тогда мне казалось, что моя писанина — крайне важна и обязательно кому-то пригодится. Поможет. Там много личного, как и в каждой первой книге любого писателя.

- Дашь почитать?

- Нет, - он улыбнулся. - Иногда мне хочется к ней вернуться, но что-то останавливает. Сестра живет в Штатах, работает в одном неплохом издательстве, она читала черновики, говорит, что попробует протолкнуть рукопись, но для этого ее нужно закончить.

- Егор, ты обязан вернуться к этой книге. Ты другой, когда говоришь о ней, - на экране в темноте зомби жрали людей заживо, мы оба не отрывали взглядов от жуткой картинки. Машинально он чуть сильнее меня обнял, словно защищая от монстров по ту сторону монитора. - Таким ты мне нравишься.

- Ты мне тоже нравишься.

- Я чувствую. В смысле... мне кажется, у тебя эрекция.

- Упс.

- Сделай с этим что-нибудь, пожалуйста, мне неловко.

- Мне лень шевелиться, - он показал рукой, о чем ведет речь: вверх-вниз кулаком. Во дурак. - Пусть будет. Не обращай внимания.

- Тогда не прижимайся так сильно.

- Сама не прижимайся, - после его слов я осознаю, что немного прогнулась в спине, прижавшись к его паху бедрами, обтянутыми прямой юбкой. Черт. Он наклонился и поцеловал меня в лоб.

- Мы же переспим, когда я разведусь? - спрашивает просто и обыденно, будто обсуждаем сюжетный поворот в кино, а не мечту, которой я живу месяцами. Повернуться бы к нему, найти губами его рот и закрыть глаза. Дать сигнал к действию. Расслабиться и довериться, чтобы ласкал, любил, чтобы взял так, как хочет. Хоть как, мне вообще уже без разницы.

Я улыбнулась.

- Если я не найду себе молодого человека к тому времени — обязательно.