Пришло время встряхнуться - стр. 30

Не стала их разубеждать. Сейчас мне было выгодно оправдывать свое поведение беременностью

Потому что ночью, порывшись в сборниках законов последователей Таухида, я узнала, что обязана подать на мужа в суд за измену. Если, зная о его грехе, я продолжаю жить с ним, как жена, я считаюсь такой же блудницей, как и он.

Поэтому я не могу позволить Хасу касаться меня, спать я должна отдельно, перед ним, как перед посторонним мужчиной, я обязана ходить покрытой и, самое важное, я не могу оставаться с Хасом одна в комнате. Мы отныне чужие люди. И я была готова к таким переменам в своей жизни.

15. 14. Снова на работе.

14. Снова на работе.

За два выходных я успела отвыкнуть от кассы. Рабочее место мне казалось слишком тесным и неуютным. Витрина напротив – вызывающе яркой. А коллеги - чужими и недружелюбными. Но новость, что в магазин наняли уборщицу, меня порадовала.

- Ливия Владимировна, Мира и Милости Вам от Царя Вселенных. – Первыми покупателями были мой бывший ученик со своей мамой. Они поставил передо мной на прилавок полную корзину. – А вы когда вернетесь в гимназию? У нас никто не ведет кружок по правилам дорожного движения. Без вас скучно.

Сказала мальчику, что пока я изучаю торговлю. И, может быть, когда-нибудь я вернусь в гимназию и буду вести кружок о правилах организации торговли.

День шел своим чередом. По воскресеньям обычно покупателей бывало не слишком много, у кассиров хватало времени немного отдохнуть между клиентами магазина, вытереть пыль на полках с шоколадными плитками и заполнить опустевшие ячейки с этим лакомством.

- Ливия, поднимись к Рамзанхану, - сказала мне работница молочного отдела, - он тебя ждет.

Я не торопясь пошла на второй этаж. Администратор кивком головы пригласил меня сесть.

- Ну, что, отдохнула?

- Еще бы один денек, и отдых удался. – Ответила, поморщившись. - А так только постирать, убраться и наготовить еды впрок успела.

Ответ ему не понравился, работники его магазина должны всегда быть готовы к трудовому подвину и совершать его с запредельным энтузиазмом. Так я вначале и работала. Но премии это мне не принесло, поэтому энтузиазм медленно сошел на нет.

- Ливия, слышала, что здесь вчера произошло? – Спросил Рамзанхан уже по делу.

- Нет.

- Как не слышала? Никто ничего не рассказал?

- А, вы о новой уборщице? Я очень рада, что вы ее наконец-то наняли. – Честно сказала ему.

- Я о скандале, - отмахнувшись, сказал он.

- О скандале мне ничего сказать не успели, я же за кассой стою. И все работают, на разговоры времени нет.

- Вот слушай, - я поняла, что мне нужно подготовиться к долгому разговору. Который раз ловлю себя на мысли, что мечтаю, чтобы все мужчины онемели. – Приходит вчера один покупатель. Набирает товара почти на двадцать тысяч, сумки с его покупками стоят от прилавка до самого выхода. Потом неожиданно он придирается к сроку хранения уже выбитого стаканчика сметаны. Кассир ему в ответ грубит. И что?

- Что?

- Он отказывается оплачивать товар! Мало ему этого, так он еще поднялся ко мне и написал жалобу на грубость работников моего супермаркета. Не на одного кассира, а на работников! – Рамзанхан ждал сочувствия. А я просто кивала, поддерживала я только коллектив.

Покупатели и сам Рамзанхан давно мне надоели. А вот коллег было искренне жаль, наша зарплата не оправдывала потраченного здесь времени и сил. Мы работали здесь только потому, что выбор вакансий в городе был небольшим, и все вынужденно держались за свои места.