Принцесса, сыщик и черный кот - стр. 5
– По ночам наши самые смелые парни воровали у них баранов, закалывали и, разрубив на мелкие куски, прятали в печь, в глиняные горшки, до утра. Они держали их там на медленно огне, чтобы не сжечь. Потом ели и надсмехались над турками, а тем оставалось только пересчитывать баранов, многих из которых ждала та же печальная участь.
Роман рассмеялся и с любопытством заглянул в свой остывший горшочек.
– Разогреть? – спросил старик, и его глаза блеснули, наверное, тем же бесовским огнем, который мерцал когда-то в глазах смелых воров, выбирающих в турецком овечьем стаде свою жертву.
– Разогрейте.
– Лучше я подам вам новую порцию. За мой счет, сэр, за счет заведения.
Старик ушел, а Роман посмотрел на темнеющее небо и вдруг что-то вспомнил. Он крикнул вслед старику, скрывшемуся в каменном сарайчике, из трубы которого поднимался легкий серый дымок:
– Вино! Захватите вино, Костас!
Костас выглянул из-за грубой дубовой двери:
– Хотите «командари», за мой счет?
– За ваш хочу… хотя это вино напоминает портвейн, а он не очень-то подходит к мясу!
– За чужой счет, мистер Роман, все подходит! – проворчал старик. Он опять исчез за дверью, но через минуту вышел с горячей миской «клефтико», пузатой бутылкой вина и двумя стаканами.
– Я выпью с вами? Не возражаете? Сегодня больше уже никого не будет. К Костасу не ездят по вечерам. Здесь нет музыки, нет девчонок. Только «клефтико», «сувлаки» и вино.
– Сувлаки?
– Мясо. Жареное мясо. Кусочками. Мы его так называем. Так можно я выпью с вами?
– Конечно, Костас! Я так рад! Просто даже не знал, чем занять этот вечер!
– Вы мне льстите, наверное! Из меня никудышный собеседник! Только разве что выпить! Хотите потом продолжим «зиванией» моего изготовления?
– О, я знаю! Меня уже угощали. Ваша самогонка…
– Что?
– У нас это называется самогонкой. Вы делаете ее из винограда, а мы из чего попало! – Роман засмеялся.
– Из чего попало?
– Именно. Можно даже из табуретки гнать!
– Вы шутите, сэр?
– С этим не шутят, сэр!
Оба рассмеялись и отпили по большому глотку «командари». Роман причмокнул и довольно повел головой.
– Знатное вино, тяжелое немного, сладкое.
– Иониты нас научили. Оставили свои виноградники… все оставили. И уехали на Мальту. Мальтийский орден, слыхали? «Командария» – значит комендатура. У них здесь кругом эти комендатуры были, а при них виноградники.
– Так кто же это блюдо «ворованным» назвал – греки или турки?
– Кто его знает? Назвали, и все! Ешьте клефтико, а то остынет. Так, как я, его никто на острове не умеет готовить. Клянусь Зевсом!
У Романа вдруг проснулся аппетит, он, обжигаясь, стал вылавливать из горшочка разваренные куски баранины и отправлять их себе в рот. Старик поощрительно улыбался и качал головой. Роман засмущался, опустил вилку.
– Что вы, что вы, мистер Роман! Это честь для меня! Вы ешьте, а я вам расскажу, как все было на самом деле.
«…Было ветрено и необычно холодно даже для ранней весны в этих краях. Шел 327-й год нашей беспокойной эры. Нос корабля не был украшен деревянной статуей, потому что в эти времена моряки уже не доверяли россказням об античных богах, обожествленных чудовищах и глупых оберегах.
Паруса были порваны и бессильно бились о мачты под косым дождем. Второй день бушевал шторм, соленой до горечи водой заливало палубу, с борта уже смыло пятерых.