Принцесса для плохиша - стр. 37
Но Ромыч целует Лесю в лоб и уходит в дом. Но моё внимание сосредотачивается на моей девчонке, которая со всех ног мчит к подруге. Падает на колени и руку тянет, но Леся отпихивает мою девчонку. А у меня ярость звериная, почти неконтролируемая поднимается в душе. Руку Леси перехватить хочется, а принцессу за спину задвинуть. Приходит осознание, что я впервые готов защищать кого-то кроме себя. Что кто-то стал мне важнее меня самого
Леся уходит, а малышка, пошатываясь, пошла к калитке. Последовал за ней. Знал, что ей плохо.
Душу рвёт на части, когда слышу всхлипы. Мл*ть. Просто выворачивает от жалости. От желания вжать принцессу в себя, успокоить. Только бы на соблазнительных пухлых губах расцвела улыбка. Она ведь у неё невероятная. Такая солнечная и тёплая. Ласковая.
Прежде чем её окликнуть, кулаки до боли сжал. Чтобы не притянуть её к себе, чтобы не начать успокаивать.
Кто я мл*ть такой, чтобы позволить себе это? Я же мл*ть детдомовец. Нищеброд. Не достойный её.
Девчонка телефон трясёт и ножкой топает, начиная плакать ещё горче.
— Мне кажется или мне снова нужно тебя спасать, принцесса?
Тон выходит насмешливым, к счастью. Алиса разворачивается резко, а у меня зубы сводит от того, с какой силой челюсть сжимаю. От того, с каким усилием воли я остаюсь на месте. Нос покраснел, под глазами потёки туши. Принцесса всхлипывает так громко и жалобно, что сердце сжимается. Переживаю дикое желание сжать до хруста костей Алису. Прижать к себе.
А потом преодолеваю ничтожное расстояние между нами. Нос улавливает её запах. Сутулюсь, чтобы ближе к её макушке оказаться. И вижу, как она зубами прокусывает нижнюю губу до крови. Поднимаю руку. Пальцем освобождаю её из плена ровных зубов. Остановиться? Отойти? Здраво мыслить?
Не сейчас. Не тогда, когда глазища её бездонные, синие, глубокие смотрят с такой беспомощностью, с таким ожиданием. Не тогда, когда она ладошку свою маленькую и такую холодную на щеку кладёт. Пальчиками проводит едва касаясь. Склоняюсь к ней с твёрдым намерением снова поцеловать. Завладеть пухлыми губами. Но испуганный взгляд останавливает. Слёзы на щеках. Не хочу, чтобы её чувства ко мне были основаны на благодарности.
— Там мне тебя снова спасать? — голос совершенно чужой. Не мне принадлежит.
Молчит. Смотрит. Глазами хлопает с длинными черными ресницами. Тяну за угол дома, где стоит байк.
И мл*ть. Как же шикарно она смотрится на моём байке.
А потом девчонка руки под футболку запускает. Пресс оглаживает пальчиками. А я мл*ть как петушара горжусь тем, что в нормальной физической форме. До этого насрать было. На внешность. На одежду. Знал, что мордой вышел. Девки липли, меня устраивало. А здесь… здесь все иначе. Для Неё хочется быть лучшим. Её хочется быть достойным.
С каждым километром, который преодолеваем, понимаю, что я мл*ть совершенно не тот, кто ей нужен. Не тот.
Хотя и сейчас мнение совершенно не изменилось. Потому что за этот месяц я узнал её. Её пытливый ум. Узнал, как она улыбается на парах уголками губ, когда задумается глубоко, рисуя что-то в блокноте. Как расстроено губу прикусывает, когда Лесю видит. И взгляд виновато опускает. Не проходило ни одного дня, чтобы я не залипал на ней. Чтобы взгляд не возвращался к блестящим чёрным волосам. Тонким запястьям и длинным пальчикам.