Принц и нищий для русской золушки - стр. 2
Так вот, множественные злоключения и заставили меня начать писать этот дневник, превратившийся в небольшую повесть. Идея написания настоящего произведения мне понравилась, и я, приходя домой, присаживалась за ноутбук, чтобы отдавать ему накопившуюся за день отрицательную энергетику. Вот и сегодня, погоревав над порванными колготками, под мамины завывания я удалилась в спальню, чтобы пожаловаться компьютеру на своё нищенское житьё-бытьё.
На душе скребли неразрешённые родительницей кошки, коленки и ладони саднило, хотелось плакать от того что оказывается все замечали мои перешитые тряпки, просто до поры до времени про это никто не говорил, но, видимо, шептались меж собой и подсмеивались над моей наивной предприимчивостью.
И тут я почувствовала себя золушкой и поняла, что больше в обносках в институт не пойду ни за какие коврижки, пусть даже останусь без образования.
– Это гордыня, дочка, – подошла сзади мама и, коснувшись моей макушки губами, зашмыгала носом. А потом вынула из синей бархатной коробочки единственный оставшийся после папиной смерти перстень с большим бриллиантом и протянула мне. – Отнеси его в ломбард и купи себе всё необходимое.
Я развернулась и, взяв драгоценность, разрыдалась в голос.
Глава 2. Бомж моей мечты
Утром я не поехала на лекции, благо было всего три пары, а захватив перстенёк, направилась в ломбард, думая о том, что совершенно не знаю цены на бриллианты. Почему мама доверила мне столь ответственное дело, я так и не поняла, хотя всю ночь размышляла об этом. А ещё я мечтала о красивой голубой куртке, норковом манто, белых кожаных сапожках и длинном платье из алого шёлка или красного гипюра. Нет, я не рассчитывала сразу же отдать на продажу драгоценность, это было бы уж слишком опрометчиво, просто дикое любопытство, какова её стоимость, не давало покоя.
На скамейке возле ломбарда сидел подозрительный бородатый парень в старой одежде, он держал бутылку с пивом и не спеша потягивал напиток из горлышка. Рядом лежала потёртая сумка из кожзама, из которой выглядывал обкусанный багет. Я покосилась на него и торопливо вбежала в заведение, куда приходят, в основном, отчаявшиеся от безденежья люди.
– Посмотрим, милая барышня, посмотрим, – выхватил у меня из дрожащих рук бриллиант толстый, лоснящийся хитрой улыбкой ювелир, нацепил на нос лупу и прищурился.
Даже мне, неопытной в мошеннических авантюрах, стало понятно, что он что-то замышляет.
Красное платье, норковое манто, белые сапожки, голубая курточка… о них больше не думалось, я боялась какого-нибудь подвоха со стороны услужливого толстяка.
– Отдайте колечко! – неожиданно даже для самой себя безапелляционно заявила я и требовательно протянула ладонь.
– Не желаете узнать, сколько стоит эта антикварная вещичка? – удивился ювелир.
– Не желаю, – важно изрекла я.
Бородатый черноволосый бомж пристально посмотрел на меня, когда я вышла из здания. У него были грустные ярко-синие глаза с длинными ресницами, удлинённый овал лица и прямой классический нос.
– Помогите, пожалуйста, – тихо проговорил он. – Я болен.
– Больные не пьют пива, – фыркнула я, но остановилась. Почему-то сейчас бородач показался мне неопасным, по крайней мере, безопаснее ювелира.
– Пиво безалкогольное, – мягко улыбнулся незнакомец. – Нулёвка. Сжалившись, мне купила его какая-то симпатичная девушка, но она не захотела выслушать человека, попавшего в беду.