Прикосновение зла - стр. 24
– Но мне нравится эта игра, – заныл Гермес. – У меня только начало получаться.
Она пронзила его свирепым взглядом.
– Кроме того, Аид как раз составляет список всех способов, как хочет заняться с…
– Хватит, Гермес! – Персефона встала и вышла в коридор. Зайдя в туалет, она закрыла дверь и, прислонившись к ней, села на пол. Богиня закрыла глаза и выдохнула – это была провальная попытка отпустить странное чувство, что возникло у нее внутри. Она не могла его описать, но оно было тягучим и тяжелым.
Воздух вокруг вдруг всколыхнулся, и она напряглась, почувствовав, как тело Аида окружило ее со всех сторон, его щека коснулась ее щеки, а дыхание защекотало ей ухо.
– Ты должна была понять, что твои действия разожгут во мне пламя, – его голос был низким и грубым, и у нее потянуло низ живота. Его тело было напряжено, едва сдерживая силу. – Когда это я оставил тебя неудовлетворенной?
Богиня тяжело сглотнула, зная, что ему нужна правда.
– Ты мне не ответишь?
Он поднял руку к ее горлу, – не сжав, но заставив посмотреть ему в глаза.
– Я предпочла бы не слышать о твоих сексуальных утехах в игре с моими друзьями, – произнесла она.
– И ты решила заявить, что я тебя не удовлетворил, в тех же условиях?
Персефона отвела взгляд. Ладонь Аида все еще лежала на ее горле, и когда он наклонился вперед, его язык скользнул по ее уху.
– Может, мне стоит лишить их сомнений, что я могу заставить тебя кончить?
Он задрал на ней юбку и разорвал кружевное белье.
– Аид! Мы же в гостях!
– И что? – Он поднял ее с пола, прислонив спиной к двери. Его движения были четкими, но грубыми – проблеск жестокости, пробудившийся под кожей.
– Это невежливо – заниматься сексом в чужой ванной комнате.
Аид облизнул ее губы, прежде чем приоткрыть их языком, и ее возражения заглушил страстный поцелуй – она едва могла дышать.
«Зачем я его спровоцировала? Потому что я этого хотела, – подумала она. – Потому что мне это нужно».
Персефона желала разозлить его, ощутить на своей коже его гнев, пока не забудет прошлое, где ее не было рядом с ним.
Ее сердцевина сжалась, когда богиня почувствовала, как головка члена Аида уперлась в нее, и в следующее мгновение он уже целиком погрузился в нее. Персефона запрокинула голову, из груди вырвался стон – откровенный и бесстыдный, – когда на нее накатила волна удовольствия.
А потом в дверь постучали.
– Мне ужасно неудобно прерывать то, что у вас там происходит, – крикнул Гермес. – Но мне кажется, вы двое обязаны это увидеть.
– Не сейчас, – зарычал Аид, уткнувшись в изгиб шеи Персефоны. Все его тело было напряжено. Это была попытка самоконтроля.
И ей хотелось, чтобы он уже избавился от этой привычки.
Она повернула голову к нему, скользнула по его уху своим языком, а потом прикусила зубами. Аид сделал вдох, его ладони сжали ее ягодицы.
– Ладно, во‐первых, невежливо заниматься сексом в чужой ванной комнате, – произнес Гермес. – А во‐вторых, я говорю о погоде.
Аид застонал, а потом прорычал:
– Дай нам секунду, Гермес.
– И как долго длится ваша секунда? – уточнил тот.
– Гермес, – предупреждающим тоном ответил Аид.
– Ладно, ладно.
Они остались одни, и Аид вышел из нее. Она сразу же ощутила его отсутствие – и ноющую боль.
– Проклятье, – выдохнул он, поправляя одежду.
– Прости, – произнесла Персефона.
Аид нахмурил брови: