Прикосновение тьмы. Аид и Персефона. Комплект из 4 книг - стр. 164

Аид и сам когда-то презирал уязвимость. Тогда он считал ее признаком слабости. Теперь же он видел в ней силу и одним из немногих способов получить то, чего он по-настоящему желал. Чем дольше он жил, тем больше верил, что жизнь была одновременно слишком короткой и слишком длинной, чтобы не иметь именно того, чего ты хочешь.

Поэтому вызов Афродиты был ему ненавистен. Он вынуждал его сыграть роль, которую он надеялся принять на себя естественным образом. У него вдруг оказалось в распоряжении всего шесть месяцев, чтобы найти возлюбленную, а иначе придется вернуть в мир живых героя Афродиты.

Он нахмурился, вспомнив об этом. Если он проиграет, придется подключать мойр, а он знал, что они потребуют за возвращение души в мир живых.

Душа за душу.

Кому-то придется умереть, и он не сможет вступиться за жертву мойр. Ему была ненавистна эта мысль, но такова была цена сохранения равновесия в мире.

Из этих мыслей и окружающей темноты его заставил вынырнуть какой-то аромат. Он был знакомым – запах полевых цветов, одновременно горький и сладкий.

Деметра.

Имя богини плодородия отозвалось в нем неприязнью.

Но этого просто не могло быть – Деметра имела мало пристрастий, и одним из них была ее ненависть к богу мертвых.

Он сделал новый вдох, втягивая в себя запах. Что-то в нем было не так. К знакомому аромату примешивались сладость ванили и мягкая, травяная нота лаванды. Может, это смертный? Кто-то с благом богини?

Он подошел к краю балкона с напитком в руке и всмотрелся в толпу. Его взгляд сразу упал на нее – прекрасную женщину, которую он никогда прежде не видел в своем клубе.

Она сидела, балансируя на краешке дивана, с выпрямленной спиной. Кожа ее отливала золотом, а длинные светлые волосы волнами ниспадали на спину. Платье акцентировало внимание на ложбинке у груди, изгибе бедер и ее длинных ногах. Голова девушки была отклонена назад, и он мог рассмотреть ее аккуратный носик, пухлые губы и высокие скулы. Люди явно занимали ее меньше, чем вещи, – она обратила внимание на нарциссы на столе, затем перевела взгляд на лампы на потолке, на кованые перила балкона… а потом их взгляды встретились.

Внутри его пробудилось что-то первобытное.

«Заяви на нее свои права», – потребовало оно, прорычало.

Аиду пришлось стиснуть зубы, чтобы не подчиниться голосу сию же секунду. Порыв утащить ее в подземное царство был сильным, как заклинание. Он никогда не думал, что настолько слаб, но его сопротивление было тонкой истрепавшейся нитью.

Как он мог так сильно желать кого-то, кого только что увидел?

«Она богиня», – с содроганием осознал он. Ее выдали глаза – неестественно яркого, бутылочно-зеленого цвета. Ее чары по какой-то причине ослабли, и, как предположил Аид, это было как-то связано с ее силами. Богам сложно было находиться на территории другого бога и сохранять свои чары, если они не были очень могущественными – если они не были равными ему. И лишь двое были равны ему по силам – его братья Зевс и Посейдон.

Кто она? Откуда она пришла? Аид знал всех богов, как олимпийских, так и прочих, и все же она была ему незнакома.

Пока они смотрели друг другу в глаза, бог понял, что их связь ощущал не только он. Женщина ерзала, ее дыхание сбилось, грудь высоко поднималась и опускалась, она отвечала на его взгляд. И, казалось, на какую бы часть ее тела ни упал его взгляд, он вызывал приток крови, окрашивающий румянцем ее кожу. Ему бы наверняка понравилось следовать за этим румянцем губами.