Приключения в Африке. Приключения юного раджи (сборник) - стр. 33

Настала критическая минута. Если мы его не убьем, он может сделать отчаянный прыжок и сбить с ног кого-нибудь из нас. Решили, что Герри и Джан выстрелят первыми, а потом Ганс и я, если они не убьют зверя, а они между тем, разумеется, будут опять заряжать.

Главное правило в нападении на диких зверей – никогда не допускать, чтобы кто-нибудь из нападающих остался безоружным. Льву, по-видимому, не понравилось то, что он увидел. Он осторожно продвигался, обнаруживая свои обширные размеры и свою огромную косматую гриву. Ростом он был больше осла. Он два раза останавливался и каждый раз громко ревел. Но, по-видимому, он не решался прыгнуть к подозрительному месту.

– Теперь, Герри, покажите нам, что вы можете сделать, – шепнул я.

– Я буду рад, если свалю его первым выстрелом, – ответил он.

Герри и Джан выстрелили в одно время. Мы слышали, как пули их ударились, но ни одна не свалила льва. Ярость преодолела его опасение: ударяя хвостом и с новым ревом он хотел броситься на нас, когда мы с Гансом прицелились и выстрелили. Он повалился. Прежде чем мы успели добежать до него со скалы, он уже был мертв. Громким криком торжествовали мы нашу победу.

– Теперь мы можем крепко заснуть, – сказал Ганс.

Мы вернулись к нашему костру. Хотя Ганс уверял, что нет никакой надобности караулить, мы с Герри условились караулить до утра, не будучи все же уверены, не посетит ли нас другой лев, а может быть, и леопард. Или стадо слонов, буйволов, носорогов не затопчет ли нас до смерти, пока мы будем наслаждаться сном.

Когда люди знают, что жизнь их, может быть, зависит от пылающего костра, они будут сумасбродны, если позволят себе заснуть на своем посту, но признаюсь, что мне было очень трудно не смыкать глаз после дневной усталости, голода и жажды, которые я претерпевал. Я чувствовал, что мне более ничего не остается, как встать и ходить с ружьем в руках взад и вперед. Однако я не удалялся от костра. Дым отгонял москитов и других насекомых, и я знал также, что, удалившись от огня, могу быть схвачен каким-нибудь свирепым зверем.

Я слышал время от времени ворчание и рев львов, крики гиен, шакалов и разных ночных птиц. Этот концерт производил на меня весьма унылое впечатление, хотя в это время я уже привык к звукам африканских лесов.

Наконец срок моего караула подошел к концу, и я разбудил Герри.

– Не позволяйте себе заснуть ни на минуту, – сказал я. – Пока не отойдете от огня, никакой зверь не осмелится на вас напасть. Но если вы задремлете на минуту, невозможно предвидеть, что он может сделать.

– Признаюсь, мне ужасно хочется спать, – ответил Герри, протирая глаза и зевая, – но я употреблю все силы. Стыдно Гансу, что он не хочет караулить. Надеюсь, что еще лев придет реветь к нам, чтобы заставить его подняться на ноги. Он знает, что ни вы, ни я не заснем на нашем посту, поэтому остается очень спокоен и взваливает все хлопоты на нас.

Мы с Герри поговорили некоторое время. Я надеялся, что у него сон пройдет совсем, а потому лег на его место возле самого огня, положив возле себя заряженное ружье.

Мне кажется, что я не проспал и пяти минут, как услышал крик Герри:

– Фред, разбуди Джана! Вставайте и приготовьтесь к битве!

Я вскочил и увидел в шести шагах зверя со сверкающими глазами; не льва, однако, но очень большого. Он приготовился прыгнуть, и в эту самую минуту я услышал крик Ганса. Я оглянулся и увидел другого большого зверя, похожего на кошку, подкрадывающегося с другой стороны.