Приключения филистимлянина из Ашдода сына Хоттаба - стр. 32
Объясняя произошедшее, рабочий старался до каждого донести ее смысл. Толпа поддерживала его, повторяя слова: «Правильно! Надо уходить! Нам не нужны такие деньги!» Кто-то предложил обратное, отодвинув поддержку последней фразе требований, но тут же был перефразирован толпой.
– Нет! Пусть лучше они поднимут нам жалованье!
Это был юноша из Греции по имени Несер, тот, всегда менял место жительства, ведущий кочевой образ жизни, жил, по разным странам, побывав и в тех, что были за морем. Однако, не поддержанный людьми Несер затерялся в толпе. Но до своего времени. Волнения стали подниматься до того, что часть рабочих, замешивающего отделения смеси для укрепления строительных камней забралась, внутрь постройки и пыталась что-то творить с ее стенами, вырисовывая на них какие-то надписи. Никто уже не думал об отдыхе. Темнело. Стало холодать. Время отдыха уже началось, но никто не собирался расходиться. Наконец внутри храма появился перетревоженный архитектор Хирам Абиф.
– Что вы такое вытворяете?! При чем здесь стены?! – негодовал архитектор.
Люди, скорее напуганные, но не озлобленные, решили высказаться. Вызов к начальству оказался удачным. Завидев Абифа, они тут же побросали куски камней, которыми портили стены.
– Это проклятое место! – начал один, из которого злость, зародившись где-то в глубине его подсознания, вырывалась наружу.
Но он первым бросил камень на пол.
– Да! – подтвердил кто-то из присутствующих.
– Мы не должны здесь больше работать, иначе нас всех перебьют, – жаловался он.
– Да-да, перебьют! – подтверждали люди.
Над ними вместо крыши, после кладки которой строительство бы закончилось, сияло звездное небо, казавшееся мирным и спокойным. Но Хирам Абифу нечего было сказать. По-своему каждый был прав. Никто не знал, что произошло и откуда были эти шарообразные тела, выпускающие лучи, чтобы напугать людей, или природное явление, которому не было объяснения. Главный архитектор не знал, и он вышел из незаконченного храма.
– И каждый что считает? – обратился зодчий к народу, теперь ему точно нужно было что-то сказать.
Собравшаяся возле входа в здание толпа словно ожидала слова старшего стройки.
Хирам Абиф имел право суждения, ему позволяло положение руководителя строительства. Другие же управляющие, разделенные по частям строительного плана, руководствовавались словом главного архитектора царя, либо молчали, либо также были взволнованы и поддерживали рабочих.
Но вдруг внутри здания послышался хруст, это пол начал рушиться и уходить куда-то под землю. Те, кто были в храме, спешили выбраться на улицу, испугав и заинтересовав тех, кто был снаружи.
Затаив дыхание, заслышав грохот внутри постройки, все молча стали наблюдать за дальнейшими событиями. Вдруг стены также начали рушиться, затягиваясь под землю. Людей охватило беспокойство, они стали удаляться от рушившегося храма в сторону валки леса, за которым находилась уже городская округа Иерусалима. Когда люди почувствовали дрожание земли, ринулись в сторону города. Лишь несколько человек осталось на месте. Среди них был Гассан, два грека, один египтянин, три еврея и сам архитектор храма. Толчки рушили все окончательно. Их наскоро сделанные хижины разваливались в момент, пара из них загорелась от зажженного внутри них масляного горшочка с фитильком, освещавшего хижину. Кругом был слышен хруст и треск. Сложенные на месте бревна рушились, катились в разные места стройплощадки, сметая все на своем пути. Хирам Абиф, удачно увернувшись на удивление Гассана от налетевшего на него внезапно бревна, повернулся в сторону храма. Лицо его было серьезным. Расшитый халат развевался от появившегося ветра.