Приключения Арсена Люпена - стр. 29

Неожиданно он сжал руку Ганимара.

– Послушайте, Ганимар, сознайтесь, что через неделю после нашего разговора в тюрьме Санте вы ждали меня у себя дома в четыре часа, как я вас просил?

– А ваш тюремный фургон? – спросил Ганимар, уклоняясь от ответа.

– Чистый блеф! Мои друзья действительно подправили эту допотопную развалюху, уже списанную со службы, подменили ею настоящую и захотели рискнуть. Но я знал, что все может получиться, только если обстоятельства сложатся в нашу пользу. Я просто счел разумным довести до конца эту попытку побега и придать ей широкую огласку. Мой первый дерзко и заблаговременно спланированный побег придавал вероятность следующему.

– Выходит, сигара…

– Моих рук дело, так же как и полая рукоятка ножа.

– А записки?

– Их написал я.

– А таинственная корреспондентка?

– Мы с ней – одно лицо. Я могу, если захочу, имитировать любой почерк.

Ганимар минуту размышлял, потом возразил:

– Но каким же образом никто не заметил, что антропометрические данные Бодрю полностью совпадают с данными Арсена Люпена?

– Карточки Арсена Люпена просто не существует в природе.

– Скажете тоже!

– Либо она поддельная. Я подробно изучал этот вопрос. Система Бертильона[22] включает в себя визуальное описание, но, как вы успели заметить, она не безупречна, хотя туда входят измерения – головы, пальцев, ушей и т. д. Против них не поспоришь.

– Так как же тогда?

– Тогда пришлось заплатить. Еще до моего возвращения из Америки один из сотрудников антропометрической службы согласился помочь и вписал ложные данные в самом начале моего обмера. Этого достаточно, чтобы нарушить всю систему идентификации и поставить карточку в неправильный ящик, весьма отличный от того, где ей полагалось бы находиться. Таким образом, карточка Бодрю никоим образом не могла совпасть с карточкой Арсена Люпена.

Снова воцарилась тишина, потом Ганимар спросил:

– А что вы теперь собираетесь делать?

– А теперь, – воскликнул Арсен Люпен, – я собираюсь отдыхать, усиленно питаться и мало-помалу становиться самим собой. Замечательно быть Бодрю или кем-то другим, менять свой облик, как перчатки, выбирать себе внешность, голос, взгляд и почерк. Но случается, что потом перестаешь узнавать себя, а это очень грустно. В данный момент я испытываю те же чувства, что и человек, лишившийся собственной тени. Я должен поискать… и найти себя.

Он прошелся взад и вперед. Начинало смеркаться. Он остановился перед Ганимаром:

– Нам больше нечего сказать друг другу, ведь так?

– Почему же, – ответил инспектор, – мне хотелось бы знать, раскроете ли вы тайну своего побега… Расскажете ли о моей ошибке…

– О нет, никто никогда не узнает, как отпустили Арсена Люпена. Я слишком заинтересован в том, чтобы мое имя было окутано непроницаемой тайной, и хочу, чтобы мой побег по-прежнему воспринимался почти как чудо. Поэтому не волнуйтесь, дружище, и прощайте. Сегодня вечером я ужинаю в городе и должен успеть переодеться.

– А я-то полагал, что вы мечтаете об отдыхе!

– Увы, существуют светские обязательства, от которых невозможно отказаться. Отдых начнется с завтрашнего дня.

– А где же вы ужинаете сегодня?

– В английском посольстве.

Накануне мой автомобиль должны были перегнать в Руан. Сам же я собирался добираться туда по железной дороге, откуда, уже на машине, поехать навестить друзей, живущих на берегу Сены.