Приключение в Лето - стр. 29
Иллай не даёт мне оклематься и приглашает остроухого в нашу спальню.
– Через три часа нам нужно выезжать, поэтому… – эльф замирает на пороге, успевая пройтись опьянённым взглядом по моему телу, а затем, сделав попытку прокашляться, тактично отводит глаза. Немудрено, что моё обнажённое тело никого не оставит равнодушным. Даже местного папочку, у которого то ли от возбуждения, то ли от смущения покраснели кончики ушей.
«Да кто тут кого ещё должен стесняться!» – я расправила плечи так, чтобы моя округлая грудь красиво выпятилась, и практически невесомо, провела кончиками пальцев по своим ключицам.
Ну а что… Они ведь уже видели меня голой, чего беспокоиться. И эльф уже касался меня. Правда там была совершенно другая ситуация и мне было вовсе не до развлечений.
– Да, мы в курсе, – произнёс Иллай. Он, в отличие от меня, прикрыл все свои стратегически важные места. – Как раз собрались вставать, – добавляет, при этом так хитренько поглядывает то на меня, то на Медея.
Какой проныра, а! Как же мне хочется стереть эту наглую ухмылку с его губ. И эльф так старательно отводит потемневший взгляд, что у меня назревает план подразнить их обоих.
Я поворачиваюсь набок и привстаю, делая вид, что тянусь к Иллаю за поцелуем. Ровно в тот момент, когда русал теряет бдительность, я поднимаюсь на четвереньки и прогибаюсь в пояснице так, чтобы Медей оценил все мои прелести.
Как же неловко и, одновременно с этим, волнующе. Сама не замечаю того, как начинаю возбуждаться вместе со своими мужьями. Я вижу и чувствую то, как они замерли и тяжело дышат. Практически в унисон. Нужно будет спросить, насколько у побратимов тесная связь между собой. А пока… Я беру кувшин с водой и, присев обратно на своё место, с жадностью прикладываюсь к горлышку.
Холодные струйки воды стекают по моему подбородку и устремляются вниз по ложбинке между грудей, животу и выбритому лобку. Некоторые из них попадают прямо на клитор, отчего я протяжно стону. Не знаю, как там мои мужья, но я уже на пределе.
Ставлю кувшин на прикроватную тумбу и, оглядывая себя, притворно охаю.
– Как же так, – наигранно протягиваю, будто от досады. – Всё разлила, – я начинаю медленно размазывать капли воды, делая вид, что пытаюсь вытереться. – Поможете мне?
Я с такой наигранной беспомощностью смотрю на мужей, что у них не остаётся терпения.
Медей на автомате хватает полотенца с комода и, бросив одно Иллаю, подходит к кровати. Эльф опускается на колени и смотрит на меня сверху вниз. И, боги, это выглядит настолько сексуально, что я прикусываю губу, лишь бы не простонать.
Дыхание становится тяжёлым и прерывистым. У меня не остаётся иного выбора, кроме как сесть на край кровати, развести ноги и позволить первому мужу вытереть с меня капельки воды.
Собственно, я так и делаю. В этот момент перестаёт быть важным и мой стыд и моё смущение.
Близость мужчин будоражит до предела. И, не удержавшись, пробегаюсь кончиками пальцев по своему бедру и начинаю поглаживать свой клитор.
Медей уже в полной мере оценил моё желание, поблёскивающее на припухших складках. Но держится из последних сил, стиснув челюсть так крепко, что на его похорошевшем лице выступили желваки. Он даже пытается обтереть меня, но получается как-то заторможенно.
Иллай вообще не теряет времени: целует мою шею, вызывая многочисленные мурашки, а затем выкладывает дорожку из поцелуев к лопаткам и по позвоночнику. Его лёгкие почти невесомые прикосновения распаляют меня не хуже, чем рука эльфа, которая подбирается к бедру.