Приказано влюбить - стр. 3

Он зажмурился, силясь унять дрожь. Память стала, как заброшенный колодец в пустыне. Можно сколько угодно кричать "помнишь? помнишь?", но не услышишь ничего, кроме отзвуков эха. Воспоминания превратились в какой-то странный калейдоскоп: иногда осколки складывались в более-менее чёткую картинку, но чаще рассыпались невнятными узорами.

Вот как сейчас...

− Варя не смогла приехать и попросила тебя забрать.

Куда забрать? Женя растерялся. Запаниковал даже. Куда его хотят забрать? Зачем?

Незнакомка, похоже, умела читать мысли.

− В родной город тебя отправить пока не могут − состояние нестабильное, − сказала мягко. − Поживёшь у меня месяц-другой. Отдохнёшь, восстановишься, сил наберёшься. Ну как?

Она склонила голову набок.

Женя уставился в пол. Обычно он смотрел на ободранные кулаки, но сегодня его спеленали: натворил делов...

Что за Лена? Он снова напряг мозг, выискивая в исковерканной памяти знакомый образ. Волосы тёмные, глаза светлые, ростом выше Варьки и, в отличие от сестры, далеко не пышка. Смуглая. Симпатичная.

Может и была такая... подруга... А, может, и нет. И вообще всё это запросто может оказаться бредом. Галлюцинацией. Может, он вообще сейчас валяется в отключке, заблёванный и избитый, или распластался на склоне холма, среди оглушающих взрывов и подыхает от жажды...

− Ну, что скажешь? − Непонятная Лена улыбнулась. Ласково так. Ненавязчиво. − Поедешь со мной, или в госпитале останешься?

"Что скажешь?"

Она издевается?

Женя нетерпеливо заёрзал. Ничего он не скажет, потому что напрочь забыл, как это делается, и...

... и никак не вспомнить теперь...

− Ну, как тут наш герой? − доктор, как всегда, улыбался.

Женя напрягся: носатый брюнет в кипенно-белом халате ему никогда не нравился.

Улыбается во всю пасть, гад, а потом как вгонит укол, сука, и мозги в кучу не соберёшь.

Вот как сейчас...

− Лучше всех, − ответила непонятная Лена.

Куда уж лучше...

− Уже подружились? − эскулап блестел зубами.

− Думаю, с этим проблем не будет, − незнакомка подмигнула Жене, и он растерялся ещё больше.

Чего это она?

Хотя... Пусть мигает. Всё равно всё − сон. Или глюк. Нет никакой девушки. Ничего нет. Ничего и никого, кроме шума в ушах.

Крики, крики, крики...

Автоматные очереди, свист трассирующих пуль и снова крики...

А потом − взрыв, и земля набивается в уши, рот, нос. Боль ослепляет, красная кровь кажется чёрной, а в ноздри бьёт запах собственной горелой плоти...

Боль и страх. Страх и боль...

− Мы получили письменное разрешение вашей сестры, Евгений, − сообщил улыбчивый врач. − Елена Николаевна − близкий друг вашей семьи, с ней вы будете в безопасности. Вам полезно... кхм... сменить обстановку.

Женя вынырнул из мути воспоминаний и устало посмотрел на своего мучителя. Полезно так полезно. Пусть делают, что хотят, лишь бы в покое оставили...

Он закрыл глаза. А когда открыл, ему уже измеряли давление.

− Значит, завтра? − Варина подруга обращалась к нему, а не к доктору. Наверное, это хорошо. Хотя...

Женя красноречиво промолчал.

− Что ж, − она легонько коснулась его плеча. − Утром привезу тебе одежду, и мы поедем домой.

Последнее слово кольнуло иголкой прямо в сердце.

Домой? Домой... Куда домой? Где-то в этом безумном чужом холодном мире у него есть дом? Не казарма, не зловонная яма с плесневелыми стенами, не пропахшая нашатырём больничная палата, а дом?