Приказ обсуждению не подлежит - стр. 6
Компьютерные специальные возможности оказались… экранной лупой. Все, дальше «специально развлекаться» не стоит. Потому что без труда угадывал, что там, за лупой.
Лучше посмотреть – точнее, подглядеть в «Недавних документах», – что читает на досуге его дочь-школьница. Двенадцать лет дочери, а мыслит и разговаривает не поймешь как. Получая что-нибудь в подарок, она не говорит кроткое или обрадованное спасибо, а буквально комментирует: «Ой, надо же, прелесть какая! Не ожидала, честно. Слушай, пап, ну ты прям молодец!»
Итак, документ. Он назывался «Экология Фидо». Артемов напрягся: что-то развратное почудилось ему в этом «Фидо». А экология в его интерпретации превратилась в «предохранение». Не дай бог… Он открыл документ и прочел:
«Фидошник – существо, внешне похожее на гибрид слона с поросенком.
Юзеры – розового цвета, у них тонкая нежная кожа и глаза большие, глупые и добрые.
Поинт похож на юзера, только шкура погрубее и не такая розовая, а в глазах доброты меньше.
У сисопов шкура толстая, покрытая жесткой щетиной и шрамами от прошлых битв, вся грязно-бурая – никакой розовости нет и в помине, у основания хобота имеются клыки».
«Как и я, сходит с ума», – пришел к выводу несчастный отец-разведчик, сравнив себя с фидошником.
Всю свою сознательную жизнь полковник Михаил Артемов был разведчиком, работал на разведку, точнее, был ее маленьким винтиком-шпунтиком. В теплых ли тапочках перед телевизором или с газетой в руках, в костюме ли и на рабочем месте, в поезде или на воздушном транспорте, если нужно было что-то там подтянуть поскорее. Ни с того ни с сего в голову влезла какая-то до безобразия смешная формулировка-трактат: кого-то ознакомляя с документами, он не раскрывал источник.
Глупость какая-то.
И эта неопределенная дребедень все из того же шпионского мира. Мира, где ответы всегда порождают новые вопросы. Ни одного четкого не найдешь. Как у дипломата со стажем.
Встал с удобного кресла, на котором сидел, с каким-то буддистским настроением: будущее рождается сегодня. Даже не встал, а уступил место дочери. Та (настоящий юзер с тонкой нежной кожей и большими глазами) быстренько повозила мышкой, и в комнате из настольных колонок раздалась музыка. Ладно хоть в музыкальном плане у отца с дочерью расхождений почти не наблюдалось («Мое воспитание», – многозначительно подметил Михаил Васильевич). Комната как-то постепенно теплым июньским дождем пропиталась, а не бурно наводнилась старым добрым рок-н-роллом Брайана Ферри: «Let's Stick Together». Устойчивое выражение. Но если перевести буквально, то получится «Давайте воткнемся вместе».
Теперь вот кто-то «воткнулся» в смятенные чувства Артемова по телефону. Жена по-домашнему предложила Мише подойти к телефону. Для нее Миша как работал в военной разведке, так и… Короче, не скрывал свою принадлежность военного разведчика все по тому же шпионскому постулату: ответы всегда порождают новые вопросы. Ну раскинул бы он в свое время широченную сеть, что работает завхозом на конеферме, и тут же посыпались вопросы: «А пистолет тебе зачем? А, спецзадание, понятно… погоди, я его тряпкой протру… а почему это в нем нет хотя бы одного боевого патрона? На всякий пожарный?» И взгляд обнадеживающе-лукавый. Проснешься вот так поутру, а на кухне начальник ГРУ жарит яичницу. Будем, скажет генерал армии по прозвищу Спрут, ловить крупную рыбу. И бросит в рот малюсенькую маринованную тюльку.