Пригласила тетенька медведя в гости… - стр. 11
– Ну и ладно… буду радоваться…
И так это она горестно проговорила, что у меня аж в глазах защипало. И я принялась ее уговаривать:
– Ты не сердись… Я же хочу покоя и счастье тебе, дурынде. А приключений мы с тобой в последний раз, кажется, нахлебались досыта. Так чего еще судьбу искушать?
На мои задушевные речи, она согласно закивала головой, но по ее глазам я видела: вроде бы и согласна, но свербит у нее все-таки что-то такое-эдакое в одном месте. В общем, без контроля и присмотра Вальку одну оставлять было нельзя. Надо будет попросить дядю Славу чтобы он ее какой-нибудь работой загрузил, чтобы у нее от безделья о другом и не думалось. А то, пока я там по обследованиям катаюсь, она тут может такого наворотить – век не расхлебаемся. На том я и успокоилась.
Дядя Слава встретил нас с распростертыми объятиями. И не только он. Едва мы вошли в ворота на двор усадьбы, как из-за угла выскочила небольшая лохматая собачонка палевой масти с одним белым ухом, и заливисто, что твой колокольчик, лая, кинулась к нам. Но, на полдороге узнала, и ее лай перешел в радостный скулеж и повизгивание. Ярка покосилась на животину, недовольно всхрапнула, переступая на месте копытами, тем самым, давая знать, что никакого панибратства она не потерпит. Жучка слегка шарахнулась в сторону, как говорится, от греха подальше, но своей радости не умерила, а принялась прыгать на Валентину, норовя лизнуть ее руку. Валька собачуху погладила с умильной улыбкой на лице, и засюсюкала:
– Жучка, Жученька… Верная псина… Я тоже по тебе скучала… – И оптимистично закончила: – Ну, мы с тобой теперь часто видеться будем…
Я только усмехнулась. Эк ее разобрало-то… Но, чтобы не нарушать идиллию момента, вслух, разумеется, ничего не сказала. Вслед за собакой показался невысокий крепкий мужичок. Лицо его, как, впрочем, и всегда, от загара и морщин, напоминало печеное яблоко. Увидев нас, он раскинул руки, и восторженно заорал на всю округу:
– О…!!! Девки мои родненькие пожаловали!!! Ну наконец-то!!! А то Аркадьевич мне сказал, что вы тут, пока он в отлучке, со мной побудете, а вас все нет и нет… Я уж все глаза проглядел. Вон, кулеш сварганил, так остыл давно. Но это я сейчас живо поправлю…
Он так искренне радовался нашему появлению, так крепко нас обнимал и хлопал по плечам, что у меня аж слезы на глазах выступили. И я, разумеется, тут же стала себя корить, что редко навещаю старика. От сумки с продуктами, которую мы с собой принесли, он отмахнулся.
– Да не надо… Аркадьевич мне тут оставил провианта на целую армию!
Я ему весело подмигнула:
– Да тут не только провиант…
Понятливый дядя Слава, умильно сложив руки на груди, с придыханием спросил:
– Неужто свою фирменную настоечку на клюкве принесла?
Я кивнула головой.
– А то, как же! Что за стол без моей «клюквенки»?
Мы дружно рассмеялись. Но Валька и тут не утерпела, влезла.
– Дядь Слава, а чего ты Егора все Аркадьевичем называешь? Он же тебе в сыновья годится…
Дядя Слава на нее удивленно посмотрел, и очень серьезно проговорил:
– Так начальство и положено по отчеству… А как иначе. – Он воздел указательный палец к небу, и назидательно закончил: – А без отчества – какое же это уважение?
Валька было открыла рот, чтобы продолжить диспут на тему «уважения к начальству», но под моим грозным взглядом закрыла его, так и не начав говорить. А дядя Слава, схватив у меня из рук сумку с продуктами, засеменил ко входу в свою кандейку, на ходу бросив: