Приданое Эсмеральды - стр. 36
Закрыв глаза, Эли представлял, что он снова в уютной массажной комнате своего клуба и его мышцы постепенно расслабляются после дня, проведенного в зале суда, или двух часов – за бумагами в кабинете.
Кроме того, пройдет всего несколько минут, и он сможет воспользоваться условиями заключенной сделки – женщина, которой, конечно, далеко до крепкой Катрины, уйдет.
Ее пальцы поглаживали ему челюсть и надавливали под глазами.
И жуткая головная боль постепенно утихла.
– Подышите еще. Долгий глубокий вдох, долгий выдох. – В ее голосе зазвучала музыка, приятная и нежная. – Вот и прекрасно. Просто вдох и выдох.
Она повернула ему голову, помассировала одну сторону шеи, потом другую, затем приподняла голову.
И тут под твердым уверенным нажатием ее пальцев Эли ощутил резкую, пронизывающую боль. Но прежде, чем он успел по своему обыкновению сжаться, боль прошла, вылетела из его тела, словно пробка из бутылки.
Как будто ломаешь асфальт, подумала Эйбра, по дюйму зараз. Поэтому она закрыла глаза и представила, как под ее руками размягчается «асфальт» его тела, как он крошится под ее пальцами. Затем перешла к плечам, постепенно увеличивая давление.
Эйбра сразу же ощутила, как он доверился ей. Правда, совсем немного, не так, как ей хотелось бы, но даже небольшая уступка с его стороны показалась ей настоящей победой.
Теперь она приступила к массажу руки, от усталых мышц до самых кончиков пальцев. Где-то в глубине души она с мрачным удовлетворением улыбнулась, когда оговоренные десять минут пролетели незамеченными. Теперь она может полностью сосредоточиться на своей работе.
Немного позже, подняв подголовник, Эйбра поняла, что Эли уже не возражает против продолжения сеанса.
– Теперь я хочу, чтобы вы повернулись на живот, немного сдвинулись лицом вниз на подголовник. Скажите, если вам потребуется его подправить. Не торопитесь.
Массаж почти усыпил Эли, и потому он перестал сопротивляться и выполнил все ее указания.
Когда она костяшками пальцев надавила на его лопатки, он чуть не застонал от удивительного сочетания боли и облегчения.
Очень сильные руки, подумал Эли. Кто бы мог подумать, что в таком хрупком теле скрывается такая сила?! Однако по мере того, как Эйбра нажимала на его тело, растирала и массировала его, а ее кулаки давили его спину, те боли, к которым он уже успел привыкнуть, поднимались на поверхность и испарялись.
Она пользовалась смазанными маслом руками, весом собственного тела, костяшками пальцев, пальцами, кулаками. И всякий раз, когда давление становилось почти невыносимым, что-то в теле освобождалось, что-то плохое и тяжелое уходило из него.
Затем она перешла к поглаживаниям, уверенным, ритмичным, непрерывным.
В этот момент Эли отключился.
Когда он вновь пришел в себя и вернулся в реальный мир, словно листок, который помимо его воли несет течение реки, то не сразу понял, что лежит не в постели. Он продолжал лежать на мягком переносном столе, стыдливо прикрытый простыней. В камине горел огонь, в разных углах комнаты мерцали свечи. Тихо продолжала звучать ненавязчивая музыка.
Ему стоило большого усилия снова не закрыть глаза и не заснуть.
И тут он вспомнил.
Он приподнялся на локтях и огляделся. Ему бросились в глаза пальто, обувь и сумка Эйбры. Он почувствовал ее запах, тонкое земное благоухание, смешанное с запахом свечного воска и масла. Осторожно завернувшись в простыню, Эли сел.