Причины отделения - стр. 35
Отец Алекс улыбнулся. Архитекторы, каменщики и разнорабочие спорят на месте будущего храма – картина возрастом в полторы тысячи лет.
– Алекс, рад вас видеть, – послышался басовитый, красивый и радостный голос.
Священник повернулся. И как такой крупный негр подошел так тихо? Алекс вытянул руку.
– Взаимно, епископ Арогундаде!
– Нет-нет, просто преподобный. Или вообще по имени, Жан-Батист.
– Ходит слух, уже все решено.
Жан-Батист отмахнулся.
– А вы не слушайте. Особенно ватиканскую молву. До добра не доведет.
– Возможно.
Как забавно. Обычно будущий епископ только рад купаться в лучах славы и почтении.
Алекс опять перевел взгляд на стройку.
– Ваш храм растет на глазах.
Лицом Жан-Батиста завладела широченная улыбка во все зубы.
– Мне эта базилика не принадлежит. Но да, она великолепна.
От него за милю веяло гордостью. Даже руки сложил на груди, чтобы не так тянуло раскинуть их в стороны.
Жан-Батист покачал головой.
– Это, конечно, излишество. Для нас и склад – достойная часовня. – Он повернулся к Алексу. – Паства настояла, чьи церкви в Нигерии пали. Хотят вспомнить чувство гордости за свой храм. Воспрянуть духом.
На их глазах подъемник вновь потянул кверху базальтовую плиту. Готовые на этот раз каменщики пристроили ее куда надо.
– Я всех новоприбывших священников встречаю лично, – нарушил молчание Жан-Батист. – Сидим за чашечкой кофе, общаемся, знакомимся должным образом. – Тут его улыбка угасла. – Увы, сейчас я позвал вас не на кофе.
– Вот как?
Жана-Батист нахмурился.
– Скоро начнется война.
– Я бы сказал, уже началась.
– Бежать из Нигерии нам пришлось по вине МК. – Он помолчал. – В моем приходе много ополченцев, и во время нового вторжения они возьмутся за оружие. Иного выхода нет, но их женам и детям необязательно складывать головы.
– Это недопустимо, – кивнул Алекс.
– В том-то и вся загвоздка. Как донести до МК, что вот – ополченцы, в них стреляйте, если необходимо, а вот – гражданские, их не троньте?
– У Сил обороны Аристилла свои форма и скафандры с отличительными знаками.
Жан-Батист помотал головой.
– Мало. Нужно сделать так, чтобы с началом сражения МК не принялись взрывать шлюзы и гермозатворы. Нужно как-то обозначить, где находятся гражданские.
Алекс на минуту задумался.
– Вторая женевская конвенция запрещает атаковать незащищенные города и сооружения. Гипотетически это относится и к шлюзам…
– Ну что вы, право, – угрюмо хмыкнул Жан-Батист. – На войне стреляют куда захотят. Нужна точная гарантия.
С лесов послышались одобрительные возгласы. Подняв голову, Алекс увидел примощенную на будущую стену плиту.
– А почему вы обсуждаете такое со мной? Это же исключительно военный вопрос.
– Солдат передает командиру, тот – старшему по званию, весть доходит до Конференции Генеральных. Конференция посылает прошение на Землю, Земля отвечает: сдавайтесь – и гражданские не пострадают. – Жан-Батист исподлобья посмотрел на Алекса. – Мы оба с вами понимаем, что сдаваться никто не будет.
– Так что же вы…
Темно-карие, почти черные глаза Жан-Батиста жадно впивались в Алекса.
– Вы – эмиссар Ватикана. Ватикан испокон веков был запасным каналом связи между правительствами. В нашем случае – между властью и автономией. Алекс, подключите связи! Создайте знак!
– Знак?
– Условное обозначение для солдат. Чтобы знали: этот шлюз не защищен, здесь расположены гражданские.