Причалы любви. Книга вторая - стр. 7
– Постараюсь.
V
И в Хабаровске падали листья, но здесь деревья обнажались постепенно, все еще блистая в чистом солнечном дне золотым сиянием. Впрочем, в городе было все-таки гораздо теплее, и уже через несколько шагов Славик пожалел о том, что надел теплую, байковую куртку. С невольным вниманием приглядывался он к прохожим, ожидая встретить знакомых, но до самой клиники ему так никто и не попался, и это почему-то огорчило Вячеслава. Ему вдруг показалось, что город не очень-то приветливо встречает его, что город забыл о нем, просто-напросто вычеркнув из списков своих жителей. А он, Славик, все-таки родился здесь и прожил двадцать три года, и так бесцеремонно отнестись к нему лишь после трех месяцев разлуки, по меньшей мере – нечестно. Но вот уже и больничный сад, весь продутый золотисто-желтым сквозняком осени. А выздоравливающие, с метлами в руках, зачем-то сгребали в большие кучи этот удивительный свет, от которого их лица были как-то по-особенному праздничны…
– Мне к Иванову, – сказал Вячеслав в приемном покое.
– К какому такому Иванову? – сразу же вскинулась дежурная сестра. – На сегодня посещения окончены. Никаких Ивановых!
И девушка равнодушно отвернулась, прочищая перо авторучки.
Славик, не ожидавший такого приема, растерянно смотрел на аккуратную прическу дежурной.
– Вас должны были предупредить, – начал он неуверенно объяснять, – я только что прилетел и хотел…
– Мало что вы прилетели, – перебила бесстрастным тоном медсестра, – мало что вы хотели, а я вам повторяю – не положено, и разговор окончен.
Ну и что было делать? Вячеслав собрался уходить. В это время в приемный покой, на ходу расстегивая халат, вошла Вера Ивановна. Увидев Вячеслава, она обрадовалась, протянула руку и, легонько округлив глаза, удивленно произнесла:
– Славочка, но как вы изменились! Вы совершенно не похожи на себя прежнего.
– Ну что вы, Вера Ивановна, – смутился Славик, – какой был, таким и остался.
– Не скажите! Со стороны виднее… Мы здесь все переживали за вас, когда были эти ужасные пожары. А ваше село, говорят, совсем сгорело?
– Сгорело, – вздохнул Славик.
– Так вы теперь домой или только в гости?
– Буквально на пару дней, Вера Ивановна… Извините, а вам от отца звонили?
– Ах да! Звонила Лидия Семеновна. Сейчас я найду вам халат.
– Спасибо.
– А с Надей как, вы уже виделись или еще не успели?
Славик покраснел. Он думал, что уже потерял эту несчастную способность, эту мальчишескую слабость – краснеть. Ан нет! Повернувшись к зеркальному шкафу, как бы затем, чтобы поправить ворот тесноватого халата, Славик как можно непринужденнее ответил:
– Нет еще, Вера Ивановна… Я с самолета домой и сразу сюда.
– Вот будет для нее сюрприз! – восхитилась Вера Ивановна. – Вы позволите, Славочка, я ей первая о вас сообщу?
– Конечно, – вяло ответил Вячеслав.
– Надеюсь, вы к нам зайдете? – еще спросила Вера Ивановна, и Славик автоматически еще раз сказал:
– Конечно.
«Надо же было угадать именно в ее дежурство, – сердито думал он, взбегая на второй этаж. – Теперь без встречи никак не обойтись. Начнутся расспросы, почему я не писал все последнее время, надо будет что-то отвечать, а что? Или сразу прямо сказать: так, мол, и так… Извини, мол, Надечка, но так вот получилось, что встретил я замечательную девушку – Тоню. И как только построят в Леденеве дома, так мы решили… А лучше ничего не говорить, – вдруг оробел Славик, шагая по длинному, стерильно чистому коридору, – а то еще сглазит как-нибудь…»