Причалы любви. Книга вторая - стр. 13
За столом засмеялись, а в это время затрезвонил телефон. Светлана побежала в прихожую, и все стали ждать, чем этот звонок закончится, забыв о неожиданном смущении Лены.
– Славик, это тебя, – сообщила Светлана, вновь усаживаясь за стол, – оч-ченно хотят с тобой поговорить.
– Со мной? – искренне удивился Вячеслав.
– А ты бы сказала, что мы ужинаем, – недовольно заметила Анна Ивановна.
– Я говорила…
– Узнали, что приехал, теперь поесть человеку не дадут.
Звонила Надечка Дулина. Звонила из ресторана и требовала Славика Сергеева немедленно к себе. Он начал было отказываться, но Надечка перешла на серьезный тон:
– Не хотела тебе об этом сейчас говорить, Славчуля, думала – ты сам приедешь сюда и ахнешь! Просто упадешь от удивления. Я, конечно, понимаю, что такое семейный ужин, но все дело в том, что мы гуляем на свадьбе Петьки Ремеслова!
– Как?! – невольно вырвалось у Вячеслава.
– А вот так… Дошло? Так что лови любой мотор или проси машину у отца – и в «Интурист», в малый зал на первом этаже. Ты здесь был когда-нибудь?
– Да нет, когда же…
– Хорошо. Я тебя встречу.
– А кто невеста? – еще успел спросить Славик. – Я ее знаю?
– А вот это ты узнаешь на месте… Приветик.
Очень не хотелось в этот вечер уходить из дому Вячеславу, оставлять семейное застолье, которое, собственно, только ради него устроили. Но что было делать: не пойти на свадьбу товарища, с которым проучился шесть лет, в одном гарнизоне проходил воинскую практику, Славик тоже не мог.
И как она узнала, что ты приехал? – возмущалась Светлана, наглаживая брату рубаху. – Небось, сам позвонил ей?
– Вот еще! Я Веру Ивановну в больнице встретил.
– Но завтра-то вечером мы можем на тебя рассчитывать? – спросил профессор. – Завтра, я надеюсь, у вас никто не женится и не разводится?..
– Да вроде бы нет.
– Ну что же, подадут сегодня горячее или нет? – нетерпеливо глянул на супругу Сергей Сергеевич.
И за столом наступило молчание, на этот раз никем не прерванное до самого конца ужина.
V
II
Надечку Дулину Вячеслав узнал не сразу и вынужден был отдать должное ее объективности, когда она писала, что сильно изменилась, и изменилась – к лучшему. В длинном вечернем платье цвета морской волны, с легким газовым шарфиком на плечах, она показалась Вячеславу выше и стройнее, чем была три месяца назад на теплоходе. Умело рассчитанный вырез платья… Наимоднейшая прическа в сочетании с неожиданно тонким блеском дорогих камушков в маленьких золотых сережках выгодно оттеняли смуглое лицо Надечки. И когда она пошла к нему, как-то особенно изящно придерживая двумя пальцами тяжелое платье у левого бедра, Вячеслав невольно заробел и по- школьному протянул руку. Надечка ее не заметила, высоко закинув руки, крепко обняла Славика за плечи, и долго поцеловала в губы. И пахла она той самой морской волной, под цвет которой было подобрано ее платье. Очень вкусно пахла, уютно и тепло…
– Как я соскучилась, – шепнула Надечка. – А ты – варвар, – неожиданно надула она губки.
– Почему?
– Потому… Ты не ответил на три моих письма.
– Видишь ли, – хотел объяснить Славик, но Надечка перебила его:
– Не надо, Славчуля, я не требую от тебя никаких объяснений. Я и так все знаю: о твоей распрекрасной северянке, о пожарах и даже – о приказе министра здравоохранения…
Вот тут Вячеслав опешил по-настоящему и взглянул на Дулину с некоторым испугом.