При дворе герцогов Бургундских. История, политика, культура XV века - стр. 44

. Шатлен ярко описал это незаурядное событие в жизни бургундского двора[302], закончившееся ссорой отца с сыном, причем герцога охватила такая ярость, что Карлу по совету матери пришлось удалиться от двора, да и сам герцог в гневе отправился в одиночестве из дворца в неизвестном направлении и лишь счастливое стечение обстоятельств не привело к трагедии – он нашел приют в доме своего подданного. Иными словами, Филипп Добрый не был столь уравновешен, как хотят показать наши авторы, противопоставляя его Карлу Смелому. Да и Карл, в свою очередь, дорожил своими приближенными и отстаивал их позиции при дворе[303], подвергаясь при этом опасности попасть в немилость из-за непокорности отцу и быть лишенным наследства. Этот конфликт внутри Бургундского дома значительно осложнил положение Карла и позволил его политическим противникам – семье де Круа – на некоторое время занять ведущее место при дворе и определять герцогскую политику[304].

Щедрость – одна из главных добродетелей государя в понимании средневековых авторов. Именно благодаря ей можно, в частности, привлечь на службу достойных людей. Эта добродетель, соответствующая букве L (Largesse) в имени Филиппа Доброго, является четвертым небом на пути герцога к трону чести в описании Молине[305]. Второй официальный историк Бургундского дома напоминает, как герцог распоряжался своими богатствами: щедро вознаграждал вассалов за службу, раздавал милостыню бедным, помогал паломникам. Все, кто обращался к нему, получали необходимое. В описании этой добродетели Молине следует традиционной концепции, согласно которой данное качество высоко ценилось в правителе, нуждавшемся в богатстве не для собственного блага, а для того, чтобы одаривать нуждающихся[306]. Дважды в своих «Мемуарах» (сначала в главе, где рассказывает о смерти герцога, а затем и во введении) Оливье де Ла Марш повторяет, что одним из главных достоинств Филиппа Доброго, благодаря которому он заслужил уважение у современников, является щедрость. Он, как говорится в «Мемуарах», оставил после своей смерти огромные сокровища, но при этом прослыл самым щедрым государем, ибо женил всех племянников за свой счет, построил много церквей, щедро вознаграждал слуг, в течение пяти лет содержал дофина[307]. Щедрость Филиппа Доброго противопоставляется скупости французских королей. Бальи Берри был удивлен богатыми подарками, преподнесенными ему во время приема у герцога Бургундского, ибо знал, что при дворе его господина так не поступают по отношению к слугам герцога[308]. Богатство и роскошь бургундского двора изумляли современников. Он считался самым блистательным из дворов всех европейских монархов[309]. Данный факт признавали сами современники-иностранцы, пребывавшие при дворе герцогов, в том числе и итальянцы. Герцоги сознательно пытались убедить гостей в своем могуществе. Для этого они, например, демонстрировали им свою казну, наполненную золотом. Нюрнбергский купец Г. Тетцель, сопровождавший чешского барона Л. де Розмиталя, указывает, что казна Филиппа Доброго куда богаче казны венецианцев[310]. Свое восхищение двором герцога высказывает и Перо Тафур[311]. Вилант также восторгается тем, что Филиппу Доброму удалось собрать огромные богатства, которые он оставил сыну, однако последний всё растратил