Прежде, чем их повесят - стр. 55
«Или я для нее – жалкий оборванец, что заглядывает в окно кондитерской, глотая слюнки при виде сладостей, которые никогда не сможет купить? Ну это уж вряд ли…»
– И куда отправился Давуст?
На миг повисла пауза. Эйдер аккуратно поставила бутылку на стол, уселась в ближайшее кресло и, опершись подбородком на сплетенные пальцы, посмотрела Глокте в глаза.
– Полагаю, его убил изменник, один из дагосканцев. Вероятно, гуркский шпион. Скажу больше – может быть, вы это знаете, – Давуст подозревал, что в городском совете плетется заговор. Так он мне сказал по секрету незадолго до исчезновения.
«Вот как?»
– Заговор в городском совете? – Глокта с притворным ужасом покачал головой. – Разве такое возможно?
– Будем откровенны, наставник. Я хочу того же, что и вы. Мы, гильдия торговцев пряностями, вложили в Дагоску слишком много времени и денег, чтобы спокойно отдать его на растерзание гуркским войскам. Как мне кажется, город скорее удержите вы, чем идиоты вроде Вюрмса и Виссбрука. Если в наших стенах завелся изменник, я хочу, чтобы его разоблачили.
– Его… или ее.
Магистр Эйдер вскинула изящную бровь.
– Вы наверняка заметили, что женщина в совете одна. Я.
– Разумеется. – Глокта с хлюпаньем втянул с ложки суп. – Простите, что пока не сбрасываю вас со счетов. Чтобы убедить меня в невиновности, нужно нечто посущественнее, чем вкусный суп и приятная беседа.
«Хотя остальные мне и этого не предложили».
Карлота с улыбкой подняла бокал.
– Как же вас тогда убедить?
– Сказать честно? Мне нужны деньги.
– Ах, деньги! – протянула она. – Все к ним обычно и сводится. Получить с гильдии деньги – все равно что рыть в пустыне колодец в поисках воды: утомительно, неприятно и почти всегда бесполезно.
«Так же, как допрашивать инквизитора Харкера».
– Сколько вам нужно? – добавила магистр.
– Для начала сто тысяч марок.
Эйдер не поперхнулась вином – скорее, слегка булькнула. Отставив бокал, она тихо откашлялась, промокнула губы уголком салфетки и подняла на Глокту удивленный взгляд.
– Вы же прекрасно понимаете, что такой суммы у нас нет.
– Пока меня устроит любая. Сколько дадите.
– Хорошо, посмотрим. Итак, ваши желания ограничиваются банальной сотней тысяч марок или я могу для вас сделать что-то еще?
– По правде говоря, можете. Пусть торговцы освободят храм.
Магистр Эйдер мягко потерла виски, будто от просьб Глокты у нее разболелась голова, и тихо пробормотала:
– Он хочет выставить торговцев из храма…
– Мне требовалась поддержка Кадии. Если он будет против нас, город долго не выстоит.
– Я много лет твержу этим заносчивым болванам то же самое, однако притеснение туземцев – их излюбленная забава. Очень хорошо. Когда нужно освободить храм?
– Завтра. Самое позднее.
– И это назвали «самодурством»? – Она сокрушенно покачала головой. – Ладно. Похоже, к завтрашнему вечеру я стану самым непопулярным магистром в истории гильдии, если вообще удержусь на посту. Но я постараюсь убедить торговцев.
– По-моему, вы способны убедить кого угодно в чем угодно.
– А вы жестко ведете переговоры, наставник. Если вам когда-нибудь надоест задавать вопросы, займитесь торговлей – на этом поприще вас, несомненно, ждет блестящее будущее.
– Я – купец? О нет, я не настолько безжалостен. – Глокта положил ложку в пустую чашку и облизал десна. – Не сочтите за дерзость, я не хочу вас обидеть, но как женщине удалось возглавить самую могущественную в Союзе гильдию?