Прежде, чем их повесят - стр. 48
К несчастью, стена внушительной длины, поэтому объем работ весьма обширен. Для начала я взял кредит, но этой суммы недостаточно. Смиреннейше молю Ваше преосвященство выделить мне средства для осуществления намеченного. Без денег все наши усилия пойдут прахом: работа встанет, и мы потеряем Дагоску.
Союзное войско здесь немногочисленно, причем его боевой дух оставляет желать лучшего. В городе есть наемники, и я приказал нанять еще, однако на их верность полагаться нельзя, особенно если платить будет нечем. Поэтому я прошу подкрепления из королевских войск – даже одна рота значительно изменит ситуацию.
Буду держать Вас в курсе. Служу и повинуюсь.
Занд дан Глокта,
наставник Дагоски».
– Пришли, – сказал Глокта.
– Уф, – отозвался Иней.
Неприглядный одноэтажный домишко, кое-как сляпанный из глинобитного кирпича, походил на большой сарай. Прямоугольник скверно пригнанной двери и квадрат скверно пригнанных ставней окаймляли тонкие полоски света, сочащегося сквозь щели. Таких лачуг на улице – если называть это улицей – было полно.
«Не очень-то похоже на резиденцию члена правящего совета Дагоски. Впрочем, Кадия – человек странный. Предводитель туземцев. Священнослужитель без храма. Пожалуй, именно ему практически нечего терять».
Дверь внезапно отворилась – Глокта даже постучать не успел. На пороге стоял Кадия: высокий, стройный, в белом облачении.
– Почему вы не заходите?
Хаддиш, развернувшись, подошел к единственному креслу и сел.
– Подожди здесь, – велел Глокта практику.
– Уф.
Внутреннее убранство жилища было под стать фасаду: чистенько, опрятно и чертовски бедно. Потолок низкий – только что головой не цепляешь. Пол – утрамбованная земля. В углу единственной комнаты на составленных ящиках лежал соломенный тюфяк, рядом стоял низенький стул. Под окном примостился буфет, на котором высилась стопка книг, рядом с книгами оплывала горящая свеча. Довершало обстановку помятое ведро для естественных нужд. Этим, похоже, имущество хаддиша и ограничивалось.
«Ни малейших признаков того, что тут прячут трупы наставников инквизиции. Хотя… кто знает, кто знает… Если разрезать тело на маленькие кусочки, его можно аккуратно расфасовать…»
– Вы должны съехать из трущоб.
Закрыв дверь на скрипучих петлях, Глокта проковылял к кровати и тяжело опустился на тюфяк.
– Туземцам нельзя жить в Верхнем городе, вы разве не слышали? – негромко отозвался хаддиш.
– Я уверен, для вас можно сделать исключение и обустроить покои в Цитадели. Тогда мне не придется хромать так далеко ради заурядной беседы.
– Покои в Цитадели? Пока мой народ гниет среди отбросов? Разделить тяготы своих людей – наименьшее, что может сделать лидер. Возможностей помочь им у меня не так уж много. – Будто не ощущая царящего в Нижнем городе невыносимого зноя, Кадия спокойно глядел на Глокту темными, холодными, словно омут, глазами. – Вам не нравится моя позиция?
Тот потер ноющую шею.
– Ни в коем случае. Мученичество вам к лицу, но я – уж простите – разделять его не намерен. – Он облизал беззубые десны. – Я принес в жертву все, что мог.
– Вероятно, не все. Задавайте свои вопросы.
«Хм… Прямо к делу. Что бы это значило: нечего скрывать или нечего терять?»
– Вам известно, что стало с моим предшественником, наставником Давустом?
– Искренне надеюсь, что он умер в страшнейших муках.