Превыше всего! - стр. 13
– «В закутке», «в тамбуре»!.. Да к чему же такой мизераблизм?! Там имеется и спальня роскошная, с перинами! Да и вообще – коротать дорогу с достойным человеком, а то можно же от скуки окочуриться!.. Скорей это вы окажете мне услугу, нежели я вам… К слову, и повара с собой беру, и лакея Никиту, так что до Петербурга будем ехать в полной комфортабельности.
– Ну, насчет полной комфортабельности… – усомнился было я. – Времена-то вон какие!
– Да, да, молодой человек! – ворвалась в кабинет Ироида Васильевна, явно подслушивавшая под дверью. – Бандитствуют по дорогам!
– А это на что? – спросил генерал, крепко сжав в руке свой здоровенный «лефоше». – И штабс-капитан (он кивнул в мою сторону) стреляет преотменно. Да нападать на генерал-губернаторский салон-вагон с двуглавыми орлами по бокам кто ж рискнет?
От произведения меня в штабс-капитаны я не стал отказываться – путешествие с более низким чином для его высокопревосходительства было, надо понимать, тоже в некотором родемизераблизмом.
– Так ведь с орлами – оно ж, глядишь, еще и хуже, – снова всплакнула его супруга, – революция же, как-никак, на дворе! – показав тем самым, что разбирается в нынешней политической ситуации несколько лучше, нежели ее золотопогонный супруг.
– Насчет орлов – это вы, матушка, напрасно! – надулся генерал. – Все мои победы были под этими орлами!.. А вы тут – со своей эмансипацией!
Ироида Васильевна нашла в себе силы сквозь слезы парировать и этот аргумент:
– А нỳ как рельсы разберут? Паровоз – он же не лошадь, он же без рельсов – никак.
Меня это, кстати, тоже немало заботило. Генерала, однако, ничто не могло урезонить.
– Паровоз, шмаровоз! – беззаботно сказал он. – Ничего, прорвемся уж как-нибудь! Да хоть бы и на перекладных доедем, ежели что!
– Да вы в каком веке живете, Валериан Валентинианович? – продолжала свою «эмансипацию» его супруга. – Какие сейчас перекладные, сейчас везде железные дороги, а железные дороги – они завсегда с рельсами.
Его высокопревосходительство, в отличие от меня, нашел самый простой, хотя и не вполне ясный для окружающих ответный довод.
– Это потому, милостивая государыня, что теперь везде синематограф и эмансипация! – изрек он. – И вообще – кто вам, сударыня, дозволил слушать под дверью и вот так без стука входить?! Сноваже – эмансипацияисинематограф! Je suis comme une révolution, madame, à son domicile ne permet pas! Извольте, сударыня, поэтому…
– Ну как дитё малое… – проговорила Ироида Васильевна и, лишь махнув рукой, вышла из кабинета.
После того генерал спросил меня вполголоса – видимо все же опасаясь «подслушки»:
– Это ничего, молодой человек, что я вас штабс-капитаном наименовал? Ежели вы изволите уже – в подполковниках или в полковниках, так вы уж простите меня, старика, великодушно.
– Нет, нет, ваше высокопревосходительство, – уклончиво сказал я, – ничуть не возражаю. Тем паче, что сейчас я – и вовсе по гражданской части.
– Жаль, право, жаль, – вздохнул он. – Уж с вашими-то способностями! Однако, Je vous comprends bien – армия сейчас, конечно, далеко, далеко не та… М-да… Вот теперь и расхлебываем!.. Не буду спрашивать, по какому ведомству изволите служить, захотите – сами как-нибудь расскажете, а нет – так мне и одной рекомендации от Андрея Исидоровича вполне довольно… А покуда, если вам не претит, дозвольте так и называть вас штабс-капитаном, так оно будет проще.