Превращение Карага - стр. 7
– Йе-е! Круто! – ржал он. – Давай ещё раз!
Я бросил на него взгляд, каким можно убить, прошёл в свою комнату, запер дверь, переоделся в сухое и улёгся на кровать. Бредовая была идея – жить среди людей. Одна из моих придурей. В горах нет учителей, никто не станет впихивать в мою бедную голову человеческую мудрость. И там нет идиотов, которые будут ко мне приставать. Как хорошо быть пумой – и зачем я всё это сам себе устроил?!
Каждый раз, когда я вспоминал свою лесную семью, у меня в сердце словно скулил маленький зверёк. Уже полгода я пытался их увидеть, но они куда-то пропали. Просто ушли с привычного места обитания. Из-за меня? Или что-нибудь случилось? Они могли уйти далеко в горы, за сотни километров отсюда! Как мне теперь их найти? И простят ли они меня?
Сейчас осень, скоро зима. Здесь, в Скалистых горах, она наступает быстро. Взрослая пума способна пережить зиму в горах в одиночку. Именно взрослая – но я-то ещё подросток. Вот ведь какая незадача…
Мои размышления прервали лёгкие шаги в коридоре и стук в дверь. Я уже знал, кто это. Пришлось заставить себя улыбнуться. Моя приёмная мать Анна вошла и, сев на край кровати, подарила мне свою привычную улыбку, от которой у меня всегда теплело на сердце.
– Привет, – она убрала мне волосы со лба. – Так себе денёк, да? Неудачный?
Я кивнул. Хотелось сказать что-то ещё, но подходящих слов не было.
– Проблемы с учителями? Не понял чего-то на уроке?
Я помотал головой. Анна гордилась мной. Она работала в социальной службе по делам детей и уговорила свою семья принять меня, ещё когда я, испуганный и замёрзший, торчал в полицейском участке. С невероятным терпением она научила меня всему, что должен знать человек моего возраста: чья голова изображена на монетках в четверть доллара (Джордж Вашингтон), что такое Интернет (там можно смотреть фотографии кошек сколько душе угодно), как написать сочинение (одной ручкой и с помощью набора определённых слов) и как пользоваться мобильным телефоном.
Сначала Мелоди было любопытно, что я за зверь такой, но потом ей перестало нравиться, что её мать уделяет мне слишком много времени. С тех пор она обращалась со мной, как будто я клещ, застрявший у неё в шерсти. Хотя шерсти-то у неё как раз и не было.
– Они тебя дразнили? – не отступала Анна. – Дай им сдачи.
– Я дал, – признался я, глядя мимо неё на постер национального парка Гранд-Титон – белые вершины, сверкающие горные озёра, тёмно-зелёные леса. – Но просто я совсем другой, ни один человек не хочет со мной дружить.
– Ты другой, это правда. Ну и что? – Анна посмотрела на меня с бойцовским задором.
Я спрятал лицо в подушки. Знала бы она, насколько я другой! Или в этом городе ещё есть оборотни, кроме меня? Я ни одного не встречал. Может быть, я, мои родители и моя сестра – вообще такие одни на всём свете.
Анна погладила меня по плечу, вздохнула и вышла из комнаты. Я лежал неподвижно, пока не услышал странный звук. К окну прилип какой-то маленький зверёк. Белка. Она проскакала по карнизу, встала на задние лапки, передними упёрлась в стекло и уставилась на меня. Я вылупился на неё. Вдруг она запрыгала по карнизу, прямо заплясала. Что такое в последнее время со зверями?
Я закрыл глаза, положил руки под голову и снова задумался о своей жизни. И о том, что мешает мне просто вернуться в горы. До того как я ушёл от своих родителей, они обучили меня основным повадкам хищников. Но не успели научить главному: как надо убивать. Этого я не знал. Может, этому легко научиться самому? Прыгаешь на спину оленю, впиваешься в шею – и всё. Вопрос тренировки. Делов-то!