Препараторы. Сердце Стужи - стр. 52
– Ты говорил, тут пить нельзя.
– Это да… Но риск делает жизнь ярче, красавица из Химмельборга. Рассказывай.
Старое прозвище, кажется, немного её приободрило – на это Ульм и рассчитывал.
– Ну, в общем, я же говорила тебе, что я родом из Нижнего города… и что не люблю там бывать. С тех самых пор как меня взяли в препараторы, я решила, что больше туда никогда не пойду. – Лу провела пальцем по краю стакана, и взгляд её был отсутствующим.
– Но почему?
– Ты бы понял, если бы родился там, – она рассмеялась, но невесело.
– Я тоже не из богатеев, как ты знаешь.
– Знаю. Но только… это другое. В Нижнем городе ребята лет с пяти уже знают, что почём. Если уж родился там, никогда из грязи не вылезешь – а мне вон как повезло. Так что я решила о нём забыть… Не оглядываться.
– И ты никогда не скучала?
– По некоторым местам не скучают. Только радуются, что удалось оттуда выбраться. Кроме того, мне там всё равно не были бы рады. Родителей давно нет, сестрица ушла из дома, ещё когда я совсем мелкой была… к тому же я теперь препаратор. А их в Нижнем городе не особо жалуют, если они… ну, не по делу туда приходят, конечно.
– Делу?
– Сам знаешь, какие у наших там бывают дела.
– Не понимаю, почему можно не жаловать препараторов, – заметил Унельм. – Ведь рекрутов берут отовсюду?
– Что с того? Там тебе скажут: раз не хватило мозгов спрятаться от Арок, сам виноват, что служишь Химмельнам. Но я сама пошла на Шествие, и мне повезло. Если бы нет – я бы, наверное, всё равно оттуда ушла. Не знаю куда. Искала бы работу, любую, только бы не там.
– Всё это странно, – пробормотал Ульм. – Что значит «служишь Химмельнам»? Препараторы согревают и обеспечивают и Нижний город тоже, разве нет?
– Всякое случалось. – Лудела понизила голос. – В годы, когда случались бунты – я сама не застала это время, но мне рассказывали, – владетели использовали погодный контроль против Нижнего города… Самые слабые замерзали в своих постелях. После этого остальным приходилось сдаться.
Унельм вспомнил ильморские зимы – те, которым он сам стал свидетелем, и те, о которых знал только по рассказам старших.
Не было оправдания тем, кто решил использовать холод как оружие.
– Это ужасно. Я никогда об этом не слышал…
– Неудивительно. В газетах о таком не пишут. Последние годы всё спокойно, потому что Охрана и Нижний город… ну, можно сказать, договорились. Чтобы изменить Нижний город, нужны были бы огромные деньги. Проще делать вид, что его нет… Кроме того, и от него Кьертании бывает польза.
– Ты сказала, что решила о нём забыть. Но, видимо, не вышло?
– Вроде того, – Лудела отодвинула пустой стакан и махнула подавальщику. – У меня там, видишь ли, осталась подружка… Мы с ней с детства были не разлей вода, но потом оказалось, что мы от жизни совсем разного хотим. Я ей, знаешь, предлагала попробовать переехать вместе со мной. Найти службу где-то в Верхнем городе, или хоть на фабриках или вышках… Но она сказала, что ей и там, где она родилась, неплохо. Она в такие дела влезла… – Лудела запнулась, видимо, прикидывая, что можно сказать Ульму, а о чём упоминать не стоит. – В общем, нехорошие дела. Но мы продолжили дружить, видеться иногда… С ней я не могла порвать совсем, с концами. Она меня столько выручала, знаешь… В общем, мы видались. А потом, когда я уже с Мелом встречалась, я взяла и ей про него сболтнула. Мы, знаешь, выпили, и она хвалилась тем, как у неё всё в Нижнем городе складывается, что и у меня могло бы, ну и мне захотелось… Глупо, я знаю.