Премьера века - стр. 2
Вдруг со стороны бака послышался неимоверный шум, и вслед за ним на палубу высыпала взвинченная толпа. Судя по их возбужденным голосам, я предположил, что пропажа, к счастью, найдена. Так оно и оказалось: один из офицеров, руководивших поисками, вручил в руки капитану его часы. Тот, вместо того, чтобы обрадоваться, вспыхнул гневом, как мне показалось, пуще прежнего:
– Где они были найдены? Кто причастен к этому?!
– Они были спрятаны, сэр, в личных вещах одного из членов экипажа… – Начал офицер, но крик капитана прервал его:
– Кто этот негодяй! Назовите мне его имя!
– Это один из плотников, сэр. Его имя Эндрю Сунтон!
Я почувствовал, как неприятный и колючий холодок пробежал по моей спине: нет! Этого не может быть! Это какое-то недоразумение! Сейчас все прояснится! Не могут же эти люди всерьез подумать о том, что я мог такое совершить! Да мне бы такое и в голову не пришло!
Я видел, как толпа каменной стеной двинулась в мою сторону. Выражение их лиц не предвещало мне ничего хорошего. Чего стоил один только взгляд капитана! Он был просто испепеляющим! Я поднялся навстречу своему командиру и начальнику, и хотя он и был ниже меня ростом, но продолжал смотреть на меня сверху вниз.
– Ты заслуживаешь того, чтобы немедленно быть повешенным на рее, мерзавец! – не говорил, а скорее шипел он. – Но я не стану опускаться до подобных методов. Однако, и прощать тебя за эту мерзость не собираюсь! У тебя будет предостаточно времени покаяться в своем грехе! – И повернулся в сторону офицеров. – Немедленно смените курс! Приказываю следовать к Азорским островам! – И вновь повернулся ко мне и измерил меня уничтожающим взглядом. – А этого мерзавца бросьте пока что в трюм!
Понимая, что дела начинают принимать для меня катастрофический оборот, я попытался спасти ситуацию:
– Капитан! Что вы такое говорите?! Вы же прекрасно знаете, что я не мог сделать этого! Сколько верой и правдой я служил вам и вашему судну «Элиабель»…
Но мне не дали договорить: крепкие руки схватили меня и потащили к трюму. Множество крепких рук! Хотя это не меняло дела: я не собирался вырываться и отбиваться, так как это, по моему мнению, могло служить доказательством моей вины. «Капитан, опомнитесь!» – только и успел крикнуть я еще, но через мгновение оказался в темном трюме.
Честно сказать, мне неприятно вспоминать о времени, которое я там провел, поэтому с вашего позволения я опущу описание того, что там происходило. Хотя, впрочем, что там, по большому счету, могло происходить?! Конечно же, ничего! Я сидел, словно мышь в темной норе, ничего не предпринимая, да, собственно, и не имея возможности что-либо предпринять! Единственное, что мне оставалось, – это размышлять над тем, как же это могло так случиться, и почему жертвой всего этого стал ни кто иной, а именно я?! Что за дикое недоразумение?! Как эти часы оказались в моих вещах?! Что за всем этим кроется?!
Сидя в темном трюме, я фактически потерял счет времени, поэтому не знаю, как долго мы следовали к Азорским островам. Однажды я ощутил, что качка стала как бы не такой сильной. Не знаю, чем еще объяснить мое тогдашнее состояние, но я явственно почувствовал, что корабль не движется. Я был уверен, что мы стоим на якоре. Моя неопределенность объясняется тем, что раньше всяческие изменения в жизнедеятельности корабля (лечь на другой курс, убрать паруса или выбросить якоря), осуществлялись тогда, когда я находился наверху, на палубе. К внутреннему ощущению добавлялись чисто визуальные: глаза-то видят, что происходит вокруг! Зачем гадать?! Сейчас же, сидя в темноте, мне, к тому же и совершенно удрученному, терзающемуся мыслями и догадками относительно своего будущего, ничего не оставалось, как гадать: что же происходит там, наверху, в том другом мире, таком привычном и родном, ставшем в одночасье для меня таким далеким, желанным и недоступным!