Прелести жизни книга первая мера жизни том-4 - стр. 9

Лишь согласие родителей, может решить его судьбу. Быть ему инвалидом всю жизнь или умереть. В медицине результат операции, пока малоизвестный. Делать пункцию или не делать? Наступила длительная пауза. Кто-то рядом плакал. За стеной стонали. Ждал, что ответят?

– Согласен. – услышал голос отца. – Доктор, делайте то, что поможет нашему сыну выжить.

– Согласна. – услышал голос матери, это она плакала. – Доктор, надежда наша только на вас.

Попытался пошевелиться. Но всё опять куда-то провалилось. Словно меня бросили в бездну. В моей голове лёгкий шум и острая боль. Боль где-то нарастает, то вновь отпускает.

Моё тело ничего не чувствует. Лишь сознание находится где-то рядом со мной, но не во мне. Словно душа покинула моё тело и мается где-то в пространстве.

Ищет выход из-за неопределённого положения, в которое попало моё тело. Голова тоже болит рядом. Тело отсутствует. Душа мается в полном одиночестве.

Разум пытается определить, что происходит со мной, жив или уже нет? Происходит это долго и мучительно, нет никакой определённости. После всё опять пропадает.

Разлетается во все стороны неизвестности, окружающей меня. Очнулся уже окончательно или нет, трудно понять, лишь перед глазами какой-то лёгкий туман и словно плыву в этом тумане.

Нет никакого ощущения. Будто бы моё сознание имеет свои собственные глаза и наблюдает за происходящим рядом. Сквозь туман перед моими глазами появляются лица и предметы в белом.

Моё сознание смотрит на всё это и хочет понять, что где оно находится в данный момент, в больнице или на том свете, который посещают только мёртвые души.

Но мёртвые души не имеют сознание, это лишь плод фантазии человека. Выходит, что, ещё жив и нахожусь в больнице, на этом свете. Пытаюсь через своё сознание как-то определиться, но опять проваливаюсь.

Так со мной происходит несколько раз. Каждый раз, когда моё сознание включается, через свой разум, ищу выход в обычный мир, где можно всё потрогать, посмотреть, понюхать.

Но у меня это никак не получается, проникнуть в среду обычного мира восприятия и мой разум в истерике мечется в пустом пространстве, где нет ни запаха, ни вкуса, ни предмета. Мой разум не ощущает рядом жизни моего тела и не желает отпускать меня, мою душу, на тот свет.

Жив и мёртв. Постоянно нахожусь в каком-то неопределённом положении всего своего тела, души и разума.

– Он жив! Открыл глаза! – слышу приятный девичий голос, вижу милое лицо с белыми грудями.

Передо мной склоняются одно, через некоторое время второе лицо. Через несколько секунд вижу над собой много девичьих лиц с обнажёнными грудями.

Они все улыбаются, довольные тем, что видят в этот миг перед собой и тоже рад неожиданной встречи. Вот только сказать им не могу и потрогать девчат нет силы. Какая-то тяжесть приковала меня к кровати и не отпускает от себя.

– А он ничего! – говорит белокурая девица и целует меня прямо в губы. – Им можно будет попользоваться, когда встанет на ноги и подрастёт. Вон, как он загорелся от моего поцелуя, пылает весь.

Меня никто и никогда не целовал в губы, тем более девчонки. От поцелуя этой голой девицы у меня и впрямь загорелись губы, щеки и затем вспыхнуло лицо.

Даже как-то со стороны ощутил на себе румянец. Во мне вспыхнула какая-то ещё неизведанная страсть. От этой девицы приятно пахло духами. Даже близость её лица издавало какую-то, прямо скажем, божественную свежесть.