Прелесть, какая дурочка - стр. 14
– Мамочка, вот что я тебе скажу. Алексея я любила так же, как и Виктора люблю.
Оба мужики хорошие, но Алексей чуть обеспеченнее, а Виктор – не бьет. Так что у каждого из них свои плюсы и минусы. Если бы они оба предложили мне замуж, я бы долго и мучительно думала. Но тут нет никакого выбора. Замуж мне предложил единственный мужчина за все мои годы, а лет мне немало, уже двадцать шесть. Так что благословляешь – спасибо. Не благословляешь – обойдусь. Тут от тебя мало что зависит, даже жить мы будем отдельно, в его квартире. Куда я, кстати, переезжаю немедленно.
Пока мама в шоке, я успеваю перетереть с десяток фужеров. Нам столько не надо, но, что поделаешь – нервы.
Только после рюмки корвалолла, она совершенно приходит в себя:
– Что ж, я благословляю, – говорит мама трагическим тоном, – мне в нем многое нравится, особенно то, что зовет тебя по-человечески, Лизой.
Просыпаюсь под шум дождя. Смотрю на часы – девять. Пора на работу собираться. Хоть и вторая смена, но от моей новой квартиры, где мы теперь обитаем с будущим мужем, дальше до работы. От метро еще придется идти пешком, а под таким дождем совсем не хочется. На машине очень далеко, и пробки. Особенно в такую погоду. Забиваюсь под одеяла, там тепло, там он. Устраиваюсь под мышкой. Ему щекотно. Шевелиться и стонет недовольно. Я снова проваливаюсь в сон. Кто-то тянет меня за ногу. Слышу:
– Вставай, мое солнышко, опоздаешь.
Пахнет кофе. Настоящим вареным. Витя мастер готовить этот напиток. Умеет и по-турецки и по-венски, и еще как-то там. Я не разбираюсь в этих тонкостях, только знаю, что кофе мой жених варит вкуснейший.
Витя поднимает меня как ребенка, чувствую, как натягивает тапки, продевает руки в халат и ведет в ванную. Теплый душик, и я в норме. Допиваю кофе уже в прихожей, на ходу влезая в туфли.
Обязательный долгий поцелуй у двери и бегу в сторону работы.
Одно хорошо, дождь закончился. Правда, пасмурно и лужи везде. Но, главное, на душе солнечно. В метро покупаю два свежих свадебных журнала.
В салон вхожу почти вовремя. Маша развлекает ожидающую меня клиентку.
– А вот и наша невеста, – говорит она весело, и за спиной у клиентки делает большие глаза, и символически стреляется пальцем.
В ответ я благодарно улыбаюсь ей, и говорю, подражая ее тону:
– А вот и наша свидетельница, или как там по-модному, – подружка невесты.
Маша прыгает на месте и бежит ко мне обниматься:
– Ух, ты, спасибочко! А я думала, ты Любку пригласишь. Она же твоя лучшая подружка.
– Вовсе нет, – пожимаю плечами, – кстати, Люба даже не знает, что я замуж выхожу.
– Да ты что! – округляет глаза Маша, – за что она так наказана?
– Было дело в сорок первом, – загадочно отвечаю я.
Стрижка сегодня выходит – отпад – по вдохновению. Иду на воздух подымить, и набираю телефон Любы. Хоть она и подсунула в прошлый раз мне Степана, и надавала неудачных советов, но не виновата же она, что такая недалекая, бедняжка. И все-таки мне интересна ее реакция.
– Кого я слышу! Элла Ивановна, собственной персоной! И без секретаря. Не могу поверить своим ушам! Чем обязана такой чести? – язвит Люба.
– Любка, я извиняюсь, что пропала. У каждой женщины бывают моменты, когда подруги отходят на второй план.
– Что опять мужик? – в ее тоне слышно презрение.
– Это не опять мужик, Люба, обижаюсь я, – я замуж выхожу.