Преферанс на вылет - стр. 19
Лечащий врач Ирмы вызвал его после обследования и прямо сообщил ему, что беременность может закончиться выкидышем.
– Но… почему?
– Ранние выкидыши и без того очень распространены и у каждой пятой женщины они случаются без всякой видимой причины. Но в данном случае… у Вашей супруги наблюдаются аномалии в строении репродуктивной системы. Мы имеем дело с уменьшением тела матки в сочетании с удлинением ее шейки. Ко всему прочему налицо гиперантефлексия… Одним словом, если без подробностей, даже если она сумеет выносить ребенка… в чем я сильно сомневаюсь… она может погибнуть при родах.
– И что нам делать?
– Уважаемый член верхней палаты парламента, у Вас же есть доступ к родовому артефакту? Самое время им воспользоваться. Они существуют среди прочего именно на такие случаи.
И тут Вартберт понял, что такое ужас. Даже горе от смерти родителей не шло ни в какое сравнение с тем, что он ощутил сейчас. Он не может позволить рисковать жизнью жены и ребенка. Ему срочно нужно найти Паулу.
А в доме по соседству давно жили какие-то незнакомые люди. Варт не собирался налаживать с ними общение, даже калитку, установленную когда-то между заборами семейств Шустер и Адлер, приказал заколотить. А теперь придется идти к ним и задавать вопросы. Ответы ему не понравились. Они не знают никакой Паулы Адлер. Они чуть меньше года снимают этот дом у Анке Кестнер. Контакты? Пожалуйста, и вот номер ее переговорника.
Анке Кестнер оказалась премилой старушкой с кокетливыми белоснежными кудряшками. Грая Адлер? Да, разумеется, помнит, она купила у нее дом на улице Лимонного дерева, 18. Да, сейчас там живет семейство диЛуари. Что-то не так? Общаться с граей Адлер? А зачем? Девушка продала дом и сказала, что уезжает в другую страну. Нет, адреса не оставила.
В адресном бюро Биарна ему тоже ничем помочь не могли. Чуть больше года назад грая Адлер выписалась из дома 18 по улице Лимонного дерева, в связи с продажей недвижимости. Нет, ее нынешнего адреса проживания у них нет.
К кому еще можно обратиться? Кто вообще в курсе насчет использования родовых артефактов? Кто может его просветить насчет них? Может быть, есть возможность найти замену? И Варт попросил встречи с Дагобертом Гроссером. Ему с трудом удалось убедить референта, что речь идет о безотлагательном деле, потому что время у Председателя Совета Федерации Федерального собрания Хельветской Федерации было расписано буквально по минутам. Еще бы, руководитель верхней палаты Хельветского парламента – одна из высших государственных должностей. Часто в средствах массовой информации он именуется «третьим лицом государства» после Президента и Председателя Правительства. Но он был настойчив и уже через двое суток сидел в его приемной и ждал встречи.
А Дагоберт Гроссер его сразу даже не понял. И только после сбивчивых объяснений буквально выкрикнул:
– Ты что, отдал ей Каплю? А что тогда носит твоя мачеха?
Пришлось объяснять, что для мачехи когда-то был изготовлен дубликат, а Капля осталась у Паулы. Вот тут-то Вартберта и «порадовали» объяснением, с чем он добровольно расстался.
Образование Хельветской Федерации произошло не просто так. Когда-то это было решением предков нынешних представителей верхней палаты, обладателей тех самых родовых артефактов. Двадцать три владельца из четырех кантонов, двенадцать из Диттера, шестеро из Галлена, четверо из Лайтина и один из Романша опытным путем обнаружили, что их артефакты при объединении в цепь, дают круговую оборону площади их кантонов. Естественно, после долгих переговоров было решено образовать новое государство, которое оказалось практически невозможно захватить извне. С Хельветской Федерацией потому никто уже почти сотню лет и не воюет, что бесполезное это занятие.