Предсказание - стр. 21

Дело осложняло ещё и то, что я не знала арабского языка, поэтому не могла получить никакой полезной информации из подслушанных разговоров. Машин было несколько, все они чёрные представительского класса и один минивэн. Ключи, может быть, и оставались в зажигании, но как пройти мимо камер, водителей, механика и залезть в машину?

В моей голове возник ещё вариант забраться в багажник и дождаться, когда меня вывезут в город, но как потом оттуда выбраться?

Следующее препятствие – закрытые ворота. Я пока не поняла, как они открываются. За весь день никто не приезжал и не выезжал. Возможно, есть пульт. Достать его проще, чем узнать код, если это кодовый замок. Но выехав за ворота, меня наверняка ждёт погоня, а водила машину я не очень хорошо, практики не было. Так что куда не кинь, везде клин.

Дальше нужно добраться до города. Но пока у меня даже не было карты, и вряд ли мне её добровольно дадут. Можно конечно просто двигаться по дороге, но выведет ли она меня к городу и куда ехать в самом городе? Я ужасно плохо ориентировалась на местности. Прожив всю сознательную жизнь в Москве, я то и дело пользовалась навигатором в телефоне, когда попадала в другой район. Этот топографический кретинизм был моей самой большой проблемой. Я даже и представить себя не могла, как справлюсь с поисками Консульства в незнакомом городе и без навигации. В моём мозгу всплыли образы узких восточных улочек, виденные по телевизору, обязательно ведущих в тупик. Я содрогнулась.

А потом, попав в город, как мне найти Российское Консульство? По указателям?

Вопросов было больше, чем ответов.

Я съела ужин, приняла душ и легла в кровать. Думала, что мысли меня не отпустят сегодня, но уснула я быстро, видимо, прогулка на свежем воздухе пошла на пользу.

Прошла ещё неделя. Я начала терять счёт дням и даже сделала зарубки на мягком покрытии стен, чтобы совсем не утратить связь с реальностью. У меня не было ни часов, ни календаря. Зато теперь я могла гулять по саду, но ни на миллиметр не приблизилась к побегу. Мне стало казаться, что единственный шанс выбраться за ворота – если меня вывезут отсюда добровольно. Меня даже стали посещать шальные мысли – я представляла, что шейх станет делать, если я умру здесь, в его доме?