Предопределение - стр. 8
Сперва я подумал о призраках-оборотнях, но магии смерти и магии Барьера за все время нахождения в городе так и не учуял. Сейчас, учитывая мои новые возможности, лже-Дювалю или подобным ему будет сложно скрывать свою истинную суть.
Отсутствие темных в городе подтвердил и старейшина небольшой семьи брауни. После нескольких лет отсутствия первородные начали возвращаться в эти края. И брауни, как самые стойкие и самые упрямые из этого народа, не побоялись первыми вернуться на свои прежние места обитания.
Собственно, встреча со старейшиной этого маленького клана, приглашение на которую я получил через одного из моих гленнов, и была еще одной причиной моего посещения Гондервиля.
Присягать аурингу брауни пока не спешили, но мы договорились о сотрудничестве и взаимопомощи. Теперь в Гондервиле у меня были еще одни глаза и уши.
Еще одним аргументом, хоть и слабым, в пользу того, что призраки-оборотни отсутствовали в городе, было то, что остроухие не могут надолго отдаляться от Тени. Собственно, это даже нельзя назвать полноценным аргументом. Скорее, предположением, которое высказал Лорин после допроса людей Дюваля.
Все допрошенные, как один, утверждали, что не знали об истинной сути их господина. Ни один из них, кстати, не солгал.
Думаю, подмена произошла, когда настоящий шевалье Дюваль и двое его страйкеров отправились в очередной поход в Тень, а уже там попали в плен к остроухим. Скорее всего, это произошло за несколько месяцев до вторжения в марку Багряных.
Немного больше рассказали ящеролюды, прежде служившие барону де Вилару и присоединившиеся к отряду Дюваля после смерти их господина от рук Серого жнеца.
Им показалось немного странным то, что, когда отряду приходилось посещать тот же Гондервиль или другие поселения на старом имперском тракте, это всегда делал только шевалье Дюваль.
Тогрул и Молчун при этом оставались в марке. И если отряд по какой-то причине надолго задерживался, Дюваль всегда становился нервным, а один раз даже серьезно заболел, что для страйкера было делом не совсем привычным. Он тогда отказался от помощи городского целителя и приказал срочно отвезти его в свои владения. Там он довольно быстро пришел в себя.
На вопрос, кому именно Дюваль сбывал контрабандные товары в Гондервиле, ящеролюды ответили, что его постоянным скупщиком был аптекарь по имени Жак Сарро. Тот самый, чьи дом и аптека теперь были моими.
Шевалье де Латур остановился в шаге от меня и, приподняв кувшин, спросил:
– Еще вина?
Я отвлекся от вида за окном и с улыбкой подставил свой бокал:
– Да, благодарю.
Когда бургомистр наполнил бокал, я кивнул в сторону монумента. Там на гранитные головы рыцаря и горожанина как раз только что приземлились несколько серых голубей. Они, гордо выпятив светлые грудки, начали медленно крутиться вокруг своей оси.
– Очень скоро, когда стаи городских птиц осмелеют и облюбуют эти громадины, зрелище, о котором вы только что упоминали, станет не только любопытным, но и в какой-то мере предостерегающим.
Словно в подтверждение моих слов одна из птиц шумно вспорхнула, и на каменном плече горожанина появилось характерное белое пятно.
Шевалье де Латур слегка поморщился и сделал большой глоток из своего бокала.
Я же, продолжая наблюдать за площадью, произнес:
– Похоже, городской совет так и не отказался от идеи в будущем вывесить на главных воротах города знамя герцогства Валье, которого еще даже не существует.