Преднамеренное спокойствие. Программа борьбы со стрессом и тревогой - стр. 7
Под их воздействием стресс только усугубится, а мысли зациклятся вокруг проблемы: «Кошмар и катастрофа! Это худшее, что с нами случалось!» Будут формироваться руминации: бесплодные, не предлагающие решений тягостные мысли о проблеме, которые не ведут к ее решению и удерживают нас в стрессе. Нерадостная картина, правда?
ЕЕ МОГЛО БЫ НЕ БЫТЬ, ЕСЛИ БЫ КАЖДАЯ ПРОБЛЕМНАЯ СИТУАЦИЯ ОТРАБАТЫВАЛАСЬ ФИЗИЧЕСКОЙ НАГРУЗКОЙ.
Наличие абстрактного мышления и отсутствие мышечной работы приводят к тому, что человек проживает стресс куда хуже, чем животные. Вот так:
В итоге острый стресс не завершается, а затягивается и превращается в хронический.
В процессе работы с этой книгой вы научитесь контролировать абстрактное мышление, чтобы голова не усиливала стрессы и тем более их не создавала. И, как вы уже догадываетесь, в ближайших планах – мышечная нагрузка, которая тоже поможет стать спокойнее. Но не только она!
Коварство психологического стресса. Чем человек похож на лягушку
Катарина из Швеции страдала редким генетическим заболеванием, при котором отсутствует болевая чувствительность. К 30 годам на ее теле было более двух десятков шрамов, которые она получила в результате болезни. Как-то она стирала белье и поняла, что вода слишком горячая, лишь когда увидела волдыри на руках. Женщина не дожила до 40-летия, потому что не почувствовала боли, когда у нее начался аппендицит. Ее привезли в больницу поздно, уже с разлитым перитонитом, и спасти не смогли.
Способность чувствовать физический дискомфорт – это наша защита. Благо почти у всего человечества такая способность есть. Поэтому, когда на нас действуют физические стрессоры (холод, боль и т. д.), мы всегда четко ощущаем их воздействие и его силу. К примеру, мы вряд ли случайно пострадаем от избыточной физической нагрузки, так как понимаем, когда напрягаем мышцы, и чувствуем, с какой силой. Кроме того, по мере мышечной работы и разрушения молекул АТФ – основного источника энергии – образуется аденозин, который сигнализирует мозгу об усталости и заставляет вовремя прекратить нагрузку. После избыточной нагрузки в мускулах накапливается молочная кислота, и они начинают болеть. Все очень наглядно! У животных эти механизмы прекрасно работают. Известно, что гепард на максимальной скорости 120 км/ч может бежать всего 30 секунд. Дальше он должен замедлить бег, даже если не догнал добычу. Человеку тоже всегда ясно, когда пора прекратить физическую нагрузку, остановиться и отдохнуть. Спасибо чувствительным рецепторам!
Но представьте, если бы эти рецепторы не работали. Например, не очень тренированный человек пробежал километр. Его мозг не чувствует усталости и боли в мышцах, и поэтому новоиспеченный спортсмен продолжает бежать: 5 километров, 10 километров… Чем это закончится? Судорогами, разрывом связок и некрозом мышц (мышечная ткань просто погибнет), а возможно, инфарктом миокарда и смертью.
К сожалению, рецепторов к эмоциональной «боли» у нас нет. При нервной нагрузке мы часто не понимаем, насколько напряжены и какой резерв переносимости еще есть. Мы не ощущаем разделительного барьера между «я справлюсь» и «я не справлюсь». Порой даже не можем заметить, когда вплотную к нему приблизились. В итоге эксплуатируем себя до последнего. Причем у некоторых людей накопление эмоционального стресса может происходить месяцами и даже годами, а нервный срыв возникает в один «прекрасный день». Пример из практики. На приеме пациент говорит: «Доктор, я два месяца назад лег и не смог заснуть. После этого практически все ночи были бессонными, я спал не больше одного-двух часов, а иногда не спал совсем по две-три ночи. А еще начались проблемы с пищеварением: если голодный – резкие боли в животе, а когда немного съем – желудок будто переполнен. Ко всему прочему несколько дней понос, несколько запор, и так по кругу. За два месяца похудел на десять кило. А еще ничего не радует в жизни. Не пойму, что случилось».