Предначертанная. Часть первая - стр. 67

– В каком смысле две семьи? – Мира отодвинула тарелку и взяла в руки стакан с водой, не торопясь отпить из него.

Проницательный взгляд карих глаз, полный любопытства, устремился на женщину. Та нахмурилась, мысленно укорив себя за длинный язык.

– Есть вещи, которые не я должна рассказывать.

Беспокойство отразилось на лице Нины, она попыталась быстро совладать с собой.

– Не переживай, я не настаиваю, – как можно мягче успокоила Мира. – Просто хотелось узнать, чем я заслужила такое враждебное отношение со стороны Сюзанны. Она меня… люто ненавидит… – неохотно выдавила Мира.

Нина кинула беглый взгляд в сторону двери, а затем ещё несколько секунд поразмыслив над тем, стоило ли посвящать девушку в семейные дела, неуверенным тоном начала рассказ.

– Сюзанна и Дженк – от первого брака Ибрагима Асадовича. После развода он женился на Махире, и у них родилась дочь, Лейла. Сюзанна, Дженк и Лейла росли под одной крышей, но… – она кашлянула, грустно вздохнув. – Дети за эти годы не приняли ни Махиру, ни Лейлу. И знаешь, что самое удивительное?

– Что?

– Махира и Лейла не показали, что это задевает их и причиняет им боль. Они всегда старались вести себя как одна семья. Но их как семью не приняли.

Нина расстроенно встала и сняла с плиты закипевший чайник.

– Будешь чай?

– Не хочется, – прозвучал ответ. – Сюзанна ни разу к ней не заходила, а этот Дженк, как понимаю, не особо торопится вернуться домой. Грустно всё это, – прошептала она, поджав губы. – Такой большой и красивой дом, и настолько же холодный. Почему-то с хорошими людьми происходит много плохого, – задумчиво прошептала она, вспомнив слова Ивана. – Нина, я тоже хочу с вами на кладбище. Как думаешь, мне разрешат?

– А почему должны запретить?

– Ну, я всё-таки не член семьи, – напомнила она.

Женщина, обернувшись через плечо, хотела что-то сказать, но слова так и застыли на губах, и она промолчала.

В этот момент на кухню зашла Сюзанна в строгом брючном костюме чёрного цвета. Яркий макияж с подведёнными глазами особо подчёркивал строгость и недовольство во взгляде. Её губы ярко-бордового цвета изогнулись в лёгкой ухмылке. От Сюзанны исходила ощутимая ледяная аура, Мира почувствовала её на коже лёгким холодком.

– Дорогая, может, позавтракаешь? Сырники вышли нежнейшими! – Нина с надеждой посмотрела на Сюзанну, которая сначала молчаливо налила воду в стакан, а затем залпом опустошила его.

– Нет, – наконец буркнула она, громко стукнув стаканом по столу. – Ты ведь знаешь, я не завтракаю дома. И ведь каждый раз предлагаешь!

Пухленькое лицо Нины расстроенно опустилось, женщина отвернулась к плите, доставая противень.

Мельком кинув взгляд в сторону Миры, которая открыто смотрела на неё, Сюзанна высокомерно приподняла правую бровь.

– Не стоит обслуживающему персоналу открыто пялиться на хозяев, – слова были обращены Мире.

Та промолчала, с интересом разглядывала старшую в семье Сулеймановых. Как ни странно, ядовитые слова не сумели задеть Миру своей желчью.

– Я не обслуживающий персонал, и тем более, ты – не мой хозяин, – спокойным тоном ответила Мира.

– Ух ты, голос прорвался.

Мира улыбнулась, но улыбкой, полной сарказма.

– Мы чужие друг другу люди, – напомнила она. – И если попытаешься меня задеть, я задену в ответ.

Сюзанна стиснула зубы, но натянула показную кривую ухмылку.