Предначертанная. Часть первая - стр. 24
Из кухни выглянули Нина с Иваном. Женщина держала в руках крафтовый пакет, в который она сложила свежеиспеченные булочки с корицей.
– Ратмир, милый, это вам! – она протянула пакет.
Ратмир улыбнулся и перевел взгляд с Нины на стоявшего позади неё Ивана – тот в обе щёки уплетал булочки, приготовленные мамой.
– Вы когда-нибудь пощадите мои тренировки? – выпалил Ратмир, принимая пакет. – Только утром занимался в зале, а вечером не выдержу и съем всё это.
– Конечно, милый, но я не в силах лишать вас маленьких радостей, а они, как ты знаешь, несут за собой большие.
– Спасибо, – усмехнулся Ратмир, посмотрев в смеющиеся глаза Нины.
Иван попрощался с мамой, а затем отвёз Ратмира и Аишу домой.
Тем же вечером Ратмир как можно тише вошёл в детскую комнату и подошёл к кровати дочери.
Горел тёплый свет ночника, имитирующий сияние звездного неба – дочь боялась спать в темноте. Если ночью она просыпалась и вокруг было темно, то начинала плакать, а заново уснуть получалось нелегко.
Сейчас Аиша тихо сопела, поджимая пухлые губки. Отец заметил, что дочь хмурилась, ей явно снилось что-то недоброе.
Частые кошмары, сопровождающиеся ночными всхлипами, тревожили Ратмира, но ещё больше он переживал из-за того, что ему, как отцу, не удавалось помочь своему ребёнку.
Аиша была замкнутой девочкой, с рождения не разговаривала и с трудом осваивала окружавший мир. Сторожилась всего и всех. Несмотря на пятилетний возраст, в котором дети уже в полной мере знакомились с буквами и прописями, ей этого не удавалось. Задержка речевого развития влияла на состояние дочери, и ему было сложно смириться с этим.
Педагоги, психологи, логопеды – ни у кого не получилось достучаться до девочки. Они лишь усугубили ситуацию, так как Аиша стала ещё пугливее и тревожнее, отчего Ратмир временно прекратил как занятия, так и попытки повлиять на ситуацию.
Аиша напоминала непроницаемый кокон, в который не удавалось попасть, и это задевало Ратмира.
Он нагнулся и поправил одеяльце на маленькой спинке. Затем также тихо вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Развалившись на диване, Ратмир смотрел телевизор, по которому крутили очередное нудное шоу. Однако взгляд напряженных глаз был устремлён сквозь экран и стены.
Перед глазами возник вечер почти пятилетней давности, когда Аише не исполнилось и года.
Это был тот самый период, от которого он всеми силами пытался отгородиться бесконечными бетонными стенами между тем, что было, и тем, что произошло.
А случилось тогда страшное.
Ратмир сжимал в руке гранёный стакан с виски. Сделав глоток обжигающего напитка, он откинул голову на спинку холодного кожаного дивана и закрыл уставшие глаза. Окно было приоткрыто, морозный воздух освежал гостиную, но не мысли.
Стоило алкоголю попасть внутрь, как тепло разлилось по телу, пытаясь унять сильно пульсирующую боль в висках.
Он не желал вспоминать прошлое, но картины тех событий упрямо настигали его, сотрясали и уничтожали остатки самообладания.
В ушах громко звенело.
Ратмир вздрогнул, когда среди всего этого шума он отчётливо различил давно забытый женский голос.
Её голос.
Лейлы.
И та самая тихая просьба, острием лезвия прошлась по израненному сердцу.
Он сделал ещё глоток уже из горла бутылки и почти опустошил её.
Но алкоголь лишь усугубил ситуацию. Голос, напоминавший мольбу, становился громче и нестерпимее.