Предельное сомнение - стр. 7
– Сони, мы знаем, что вы со Стивом были партнерами по бизнесу. Мне хотелось бы знать, где вы были в день убийства Стива 26 марта 1994 года и где вы были 7 апреля 1995 года?
– Вот с первой датой я знаком, а вторая что-то мне ни о чем не говорит!
– Не может быть! Вы не слышали про покушение на жизнь жены Стива Глории?
– Ах, прости, Томми, конечно же, слышал! Только я к этому не имею никакого отношения.
Я прекрасно понимал, что Сони действительно может быть ни при чем. А если и при чем, то своими руками он точно ничего не стал бы делать. Это был риторический вопрос. Я просто подумал, что его чуть-чуть удастся сбить с толку, и что-нибудь выплывет – пусть даже какая-то мелочь. Для меня сейчас была важна любая зацепка.
– Послушайте, детектив, все, что касается меня и моего алиби на день убийства Стива – все можно найти в полиции у инспектора Джеферсона. Я думаю, вы с ним знакомы.
– Сони, я веду независимое расследование отдельно от полиции, поэтому все материалы, которые находятся в полиции… Словом, я с ними знаком уже давно. Но все-таки попрошу вас, Сони, мне еще все раз изложить. Не для протокола, а просто потому, что я хочу все услышать из ваших уст.
– Хорошо, Томми, я расскажу вам, мне не тяжело. В день убийства Стива я был на конференции в Сан-Франциско со своими партнерами. А 7 апреля я был на яхте со своим детьми и супругой Лейлой.
– Отношения между вами и Стивом были хорошие?
– Томми, знаете, ничего личного: только бизнес. Спорили, решали вопросы, но в основном в дружелюбной форме. Никто не желал ему ничего такого, что с ним случилось.
– Но, может, со стороны других коллег были какие-то ссоры, скандалы или еще что-то в этом роде?
– Томми, отношения со Стивом были у всех хорошие. Иногда возникали разногласия по поводу цены на нефть, потому что он уж очень сильно любил снижать цену на нее. Не всем это нравилось, конечно, но общий язык находили всегда. Каких-то серьезных конфликтов у нас никогда не возникало. Вот и все, Томми, что я могу вам сказать.
– Сони, а во сколько вы с семьей вернулись с прогулки на яхте? – спросил вдруг Гарри.
– Знаете, где-то в 23 часа, уже было достаточно поздно. Пока разложились и легли спать… На следующий день я поехал на работу в офис и просидел тут весь день. Все коллеги могут это подтвердить.
Я сидел и думал: как же так? Если Стив снижал цены на нефть, значит, дело только в этом, и ни в чем другом быть не могло. Значит, он просто стал кому-то неугоден. Остается лишь понять, одному человеку или всем сразу. Я встал со стула и сказал:
– Спасибо, Сони, мы с Гарри пойдем. Больше к вам пока вопросов нет.
Гарри посмотрел на меня и тоже встал со стула. Мы вежливо попрощались и вышли из его кабинета.
– Поехали, Гарри, подышим воздухом и обо всем подумаем. Это всегда не давало мне покоя. Понимаешь, Гарри, когда Стив снижал цену на свою нефть пусть даже на доллар, в день все равно получалась хорошая сумма от выручки, и Стив ничего не терял. У него был большой оборот нефти по добыче в день, и значит, большой финансовый ежедневный доход – вот и все. И само собой, это могло кому-то не понравиться. Это я и читал в отчетах Джеферсона. Только почему-то ни к кому и ни к чему не подойти. У всех алиби железное, я точно и не помню – ну как-то так, в общих чертах.