Предают только свои - стр. 22
– Послушай, а если бы ты снова увидел тех ребят, что поджидали тебя возле подъезда, ты смог бы их узнать? – спросила я.
– Сложно сказать, – озабоченно нахмурился мужчина. – Боюсь, гарантировать опознание не смогу. Конечно, некое общее представление о внешности этих негодяев у меня сложилось, но если рядом будет еще кто-то похожий, могу и перепутать. Ведь когда случился этот инцидент, было уже довольно поздно и темно, да и думал я тогда совсем не о том, как бы их запомнить. Того гляди, на тот свет отправят, а там, сама понимаешь, фотороботы составлять не для кого. Так что в тот момент я меньше всего беспокоился о том, чтобы как следует запомнить эти приятные лица.
– Да, с одной стороны, это, конечно, понятно. Но с другой – досадно. Ведь если выяснится, что все это делалось специально и ты – вовсе не случайная, а заранее намеченная жертва этих диверсий, доказать это будет не так-то просто. Так что неплохо было бы исполнителей знать в лицо. К кому, в случае чего, смогу я обратиться с конкретным вопросом?
– Не думаю, что с этим возникнут особые проблемы, – усмехнулся Аркадий. – Учитывая, при каких обстоятельствах мы с тобой встретились, обратиться с вопросом у тебя будет масса возможностей.
– Не исключено. Но я, в общем-то, сейчас имею в виду случай вполне конкретный. Тот самый, что произошел несколько минут назад. Там, возле кафе, к концу этого спектакля появилось несколько подозрительных элементов. Из них никто не показался тебе знакомым? Или этот Паша. Ты его раньше не видел? И кстати, тебе уже приходилось сталкиваться с нападениями возле этой забегаловки? Ты ведь проходишь мимо нее наверняка не реже, чем мимо своей пресловутой семнадцатиэтажки.
– Сколько вопросов, однако, – снова улыбнулся мой клиент. – Попробую по порядку. На подозрительных элементов возле кафе, честно говоря, не обратил внимания. Все-таки профессиональный телохранитель у нас ты, а не я. Так что замечать все и сразу у меня не получается. Что до Паши, то его я точно раньше не видел. И среди тех, кто в тот вечер караулил у Ликиного подъезда, его не было. Там все были росточка среднего, такую каланчу, как этот Паша, я бы наверняка выделил. Да и что касается нападений, это тоже впервые. Здесь всегда тихо, если и пьют, то где-нибудь внутри или на задворках. Такого, чтобы к прохожим приставали, никогда не случалось. Я, по крайней мере, не припомню.
– То есть вполне возможно, что и этот случай кем-то специально организован?
– Я бы не удивился, – мрачно ответил Аркадий.
Честно говоря, я и сама все больше склонялась к этой мысли. Но вместе с тем мне было абсолютно ясно, что по горячим следам здесь выяснить ничего не удастся. Паша и его подруга сейчас невменяемы, и задавать им какие-то вопросы бесполезно. А те, кто прятался в хозяйственных помещениях кафе, как раз потому ничего и не скажут, что наверняка вполне сохранили способность соображать. Зачем им самих себя подставлять и рассказывать правду?
Нет, здесь явно требовались методы более тонкие.
«Нужно будет при случае понаблюдать за этой забегаловкой, – думала я, когда мы подходили к подъезду. – Семнадцатиэтажка тут тоже не особенно далеко. Вполне возможно, что чудаки, бросающие оттуда бутылки, как-то связаны с этими ребятами из кафе. Не удивлюсь, если окажется, что этим занимается тот же Паша и его подруга. А что, все логично. Опохмеляются они наверняка ежедневно, а все время делать это в кафе навряд ли удобно. Последних посетителей можно распугать. Вот и идут, куда ноги ведут. В подъездах этой семнадцатиэтажки их наверняка никто не беспокоит, особенно если повыше забраться, а кроме того, и дополнительный комфорт имеется. Балкончики, свежий воздух… Вопрос только один: сами они догадались опустевшую тару сверху в людей бросать или их кто-то надоумил?»