Предательница! Единственная. Любимая - стр. 32
Но, черт возьми, Марк с каждым шагом подкрадывался все ближе ко мне. Отступать некуда, как и прятаться. Но все равно стояла тихо и не шевелилась в надежде, что пронесет. Не пронесло. Только Марк развернулся, как наши взгляды неминуемо встретились. В его омутах засверкал триумф, а в моих наверняка застыл шок, вперемешку с паникой. Потому что как оправдаться, я не имела ни малейшего понятия.
– Руслана. Добрый вечер, – съязвил он и добавил с гаденькой улыбкой: – Вот так сюрприз. Что мы тут вынюхиваем, а?
Гад пошел ко меня медленно. Грациозно, как пантера, ведь он понимал, что сзади меня стена и я скоро буду в ловушке. Так и вышло: отступила на два шага и тут же уперлась спиной в стену.
А что я вынюхивала? Ничего! Но как теперь объяснить Зельману, почему я была на складе и отмалчивалась в сторонке, пока он болтал по телефону? Не говорить же ему, что пряталась от девчонок официанток, потому что услышала о себе много грязи.
– Изучала сорта вин и потеряла счет времени.
Марк вскинул бровь. Он подошел, но не вплотную, между нами все еще оставался шаг и я могла спокойно дышать полной грудью. И, чтобы окончательно не потерять голову, продолжила говорить:
– Я хотела выйти и сказать о себе, но потом вдруг поняла, что вы разговариваете по телефону. И, ну… неудобно стало. А после и вовсе было бы странно сказать, что я была на складе и все слышала. Мне жаль.
– И я должен в это поверить? – Зельман все смотрел мне в глаза, и я не выдержала его взгляда, отвернулась.
Просто потому, что смотреть в такие до боли родные голубые глаза было губительно. Я уже стала тонуть там, как в теплом море и улыбаться, будто дурочка. Нельзя так!
Почему я видела в них Дамира? Или наоборот – в сыне Марка… почему бы Дамирчику не родиться было копией меня?!
– Руслана? Почему ты все время отворачиваешься? – он не ругался, спросил мягко, отчего сердце дрогнуло.
Застучало так быстро и отчаянно, что перед глазами поплыло, когда я вновь сосредоточила взгляд на мужчине.
– Марк Станис… – умолкла, ведь дверь на склад неожиданно скрипнула.
Зельман тоже нахмурился и оглянулся, но, мы не смогли бы увидеть того, кто вошел. Для этого нужно подойти чуть ближе и выглянуть из-за стеллажа.
Зато вскоре услышали:
– Да, я все сделала, – хоть и тихо прошептала Женя, но мы ее прекрасно услышали.
Марк приложил к своим губам указательный палец, я кивнула. Жаль, нереально было разобрать, что говорил ее собеседник. А говорил он долго и в ходе монолога девушка несколько раз вздыхала.
– Но, я же все сделала правильно, за что вы так, Александр Владимирович?
Александр Владимирович? Неужели Зимин? Снова ей что-то ей ответили, после чего Жена возмутилась:
– А какая разница, чьими руками? Ну, подумаешь, толкнула другую официантку, но ведь она облила того прокурора, на которого вы мне указали! Разве моя вина, что скандал замяли?
Это точно Зимин! В тот же миг злоба вырвалась из клетки, будто собака сорвалась с цепи. Ну вот! Значит, мне не показалось, будто не спроста я тогда упала, черт возьми!
– Ах… – мне не дали договорить и выйти, чтобы высказать нахалке все, что накипело.
Марк разорвал тот крошечный шаг между нами и, схватив меня за талию, резко прижал к себе. А затем заткнул рот поцелуем.