Предатель рядом - стр. 7
– Мы оба за наш «Спартак» болеем, – добавил Антон.
– Болели, – Быков стал пальцами разминать переносицу, словно всю ночь не снимал очки.
– Не понял, Алексей Алексеевич.
– Сегодня ночью Эберс был убит двумя выстрелами из пистолета в собственной квартире. Все признаки заказного убийства налицо.
Копаев почувствовал, как зазвенело в ушах, и он уже не слышал собственного голоса.
– Мы же с ним только позавчера на стадионе были…
Теперь Антону стало ясно, про какое убийство говорил ему Стеблов. Но почему на него, Копаева, так смотрели сослуживцы?.. В отделе никто не знал о дружбе оперов из разных ведомств. Такие отношения не поощряются руководством. Высосать информацию – ради бога, а дружить ради дружбы – не нужно. Из самого бы чего не высосали… Или все-таки знали?
– Ты слышишь меня, Копаев?
– Что?
– Я тебя спросил: что тебя с ним может связывать?
– Кажется, вы знаете и без моего ответа. Мы вместе учились, дружим до сих пор. Дружили… Мы друзья.
– Ты раньше не говорил, что у тебя друзья в таможне есть.
– Я много чего не говорю. И почему я должен афишировать неслужебные отношения?
Быков вздохнул:
– Ты прав. Но на столе в его квартире лежала твоя визитная карточка. Теперь она в уголовном деле, и в связи с убийством сотрудника таможни моего сотрудника начнут таскать по прокуратурам и задавать албанские вопросы. Теперь понятно, почему я интересуюсь?
– Все понятно. Кроме одного. Откуда у него золотая цепь и три тысячи долларов?
– Я про это тебе ничего не говорил…
– Стеблов сказал. Дежурный в моем бывшем отделе.
– Понятно, – усмехнулся начальник. – А у Эберса могли быть такие деньги, Антон?
– Думаю, нет, – сразу ответил Копаев. – Он, конечно, бережлив и расчетлив, как всякий немец, но его бережливость и расчет строятся исключительно на сумме зарплаты. В любом случае долларов у него я не видел. И чего не видел точно – это золотой цепи. Если верить Стеблову, так это строгий ошейник какой-то, а не цепь!
– Да уж, – согласился Быков. – Видел я это, с позволения сказать, украшение. Эксперт сказал, что если цепь золотая, то ее запросто можно поменять на новую «шестерку».
– А между тем Игорь полтора года копил деньги на дубленку… – задумчиво выдавил из себя Копаев. И вдруг встрепенулся: – Алексей Алексеевич, вы – видели?.. А где вы видели это украшение?
Быков устало облокотился на стол.
– Антон, Игорь Эберс работал в таможне, а его дядя… Он заместитель начальника Таможенного комитета.
– Вот как? – удивился Копаев. – Игорь никогда об этом ничего не говорил.
– А зачем? Никто не знает об их родстве. Люди, бывает, многое не говорят. Зачем им афишировать неслужебные отношения?
Антон через силу улыбнулся.
– Я тебя вот зачем попросил приехать, Копаев… – Очки начальника снова заняли положенное место на носу. – Я понимаю, что Эберс был твоим товарищем, но… Займись этим делом без чувств. Помимо того что начальник таможни был дядей Эберса, он еще и мой хороший друг. Своих толковых сыскарей у него нет, поэтому он и обратился ко мне за помощью. Ты понял?
– А смысл, Алексей Алексеевич? Дело уже в следственном комитете, прокуратура контролирует.
– В том-то и дело, что дело в следственном комитете…
– Это как-то связано с коррупцией в таможне или даже в нашем ведомстве?
– Вот и разберешься. Я согласовал участие в деле с начальником. Таможня напрямую работает с полицией, а люди умеют договариваться друг с другом. Не всегда это ведет к хорошему.